Русский штык на чужой войне. Сергей Балмасов
казачьего полка Захарина[36], который на тот момент уже находился в Персии, где сражался против турок. Всего туда тогда направили только из этого подразделения 12 человек.
Примечательно, что тогда у офицеров (особенно младших по чину) такие назначения вызывали зависть[37].
Следует заметить, что русские офицеры имели огромное влияние не только на своих подчиненных, но и на население страны, которое видело в них своих защитников от местных бандитов[38].
По свидетельству как иранских, так и русских источников, престиж казаков внутри страны стоял очень высоко, а их имя пользовалось уважением настолько, что богатые помещики и сыновья ханов, даже бывшие сардазские офицеры (персидской армии) поступали в бригаду рядовыми[39], считая за честь служить в ней. За отличную боевую службу впоследствии многие из них достигали высоких, в том числе и генеральских чинов.
Примечательно, что инструкторский состав казаков постоянно обновлялся, даже в период Гражданской войны. Так, в июне 1920 г. в дивизию были приняты по меньшей мере трое уральских офицеров (Климов[40], Мезинцев[41] и Фадеев[42]) капитанами и еще двое унтер-офицеров. По другим данным, всего тогда в нее приняли девять уральских казаков.
По словам П.А. Фадеева, «репутация наша, как командного состава «легендарного похода»[43], сделала свое дело: я немедленно был зачислен в Тегеранский конный полк, а Климов и Мезинцев – в Хорасанский отряд, готовый к отправке на фронт».
Их, как и других белогвардейцев, руководство Персидской казачьей дивизии набирало «для усиления кадров». Многие из них, не желая вести «скучную» жизнь беженцев в отведенных для этого англичанами лагерях, охотно шли на такую работу.
И это несмотря на то, что даже офицеров «принимали на условиях исключительных – на окладах младших инструкторов, то есть втрое меньших, чем у обычных офицеров-инструкторов, но с надеждой быть принятыми в настоящие кадры».
При этом «уральцам было дано исключительное право взять с собой по два казака из отряда, как было принято в казачьих частях, – денщика и вестового. Мой постоянный «спутник» Иван Павлович Фофонов был даже недовольно удивлен, когда я ему предложил выбор идти со мной на новые авантюры или остаться в отряде. «Будет, что будет! На все воля Божья, говорит, а я «не изменщик» и от вас не отстану…» «Холодный вахмистр» Иван Завалов, несмотря на свой «чин», настоял, чтобы я его взял вестовым.
«Холодными» уральские казаки называли вахмистров и урядников, не окончивших учебных команд.
Оба Ивана были большими друзьями, несмотря на разницу их характеров: насколько Павлыч Фофонов был молчалив, настолько Панкратыч Завалов был говорлив. Имея таких испытанных компаньонов и в силу своего постоянного оптимизма молодости, я смотрел спокойно и даже весело на предстоящую службу Его Величеству Шаху Персии. О нашем выходе из уральского отряда войсковому атаману было доложено после приказа о нашем
Захарин Исидор Евстафьевич (1889, станица Николаевская Кубанского казачьего войска – 27.12.1982, Париж, Франция, похоронен в Сент-Женевьев-де-Буа) – кубанский казак. В период Первой мировой войны стал кавалером Георгиевского креста четырех степеней, произведен в подхорунжие за боевую доблесть. В эмиграции во Франции.
Захарин И. И. На службе у персидского шаха // Часовой. Январь 1981. № 9.
Он же. Указ. соч.
ГАРФ. Ф.4723. Оп.1. Д.6. Л.78об.
Климов Иван Иванович (? – 04.09.1930, Ницца, Франция), казак станицы Глининская Уральского казачьего войска. помощник войскового атамана Уральского казачьего войска, произведен в 1915 г. в офицеры за боевые отличия во время Первой мировой войны, которую он закончил есаулом. На начало 1919 г. – член Уральского войскового правительства. В декабре 1919 г. начальник Гурьевского конного дивизиона. В феврале – марте 1920 г. – командир 1-го сводного полка Уральского казачьего войска при отходе остатков Уральской отдельной армии на Форт Александровский. Проделал поход в Персию (05.04–04.06.1920) командиром сводного взвода отряда бывшего войскового атамана В.С. Толстова, за что произведен в войсковые старшины. С июня 1920 г. в Персидской казачьей дивизии, далее – начальник персидской кавалерии. В эмиграции в Чехословакии и Франции.
Мезинцев – уральский казак, произведен в есаулы в период Гражданской войны, войсковой старшина (произведен Толстовым уже в Персии). Помощник командира отряда из остатков Отдельной Уральской армии В.С. Толстова при отходе ее из Форта Александровского на персидскую территорию. Капитан Персидской казачьей дивизии.
Фадеев Павел Андреевич (1893, станица Илецкая Уральского казачьего войска – 08.01.1977, Париж). Из казаков. Сотник Уральского казачьего войска (УКВ). Командир 2-й Илецкой сотни Уральского сводного полка Уральской отдельной (казачьей) армии. За боевые отличия, в том числе за уничтожение штаба 25-й стрелковой дивизии В.И. Чапаева (тогда, будучи подъесаулом, занимал пост заместителя 1-го партизанского полка), награжден высшими наградами УКВ, включая орден Святого Архистратига Михаила. С 24.11. 1919 г. командовал сводными остатками 1-го и 2-го партизанских полков после того, как они были фактически уничтожены эпидемией тифа. После отхода в феврале-марте 1920 г. из Гурьева в Форт Александровский стал командиром 2-го сводного полка. В апреле того же года при попытке коммунистов занять его ушел с уральским атаманом В.С. Толстовым в Персию сухопутным путем, пробиваясь через отряды враждебных киргиз и туркмен. При этом командовал сводным взводом казаков. За этот поход произведен в войсковые старшины. С июня 1920 г. в Персидской казачьей дивизии. В эмиграции во Франции, к 1963 г. заместитель Уральского атамана. Оставил многочисленные воспоминания о борьбе уральских казаков против большевиков, многие из которых до сих пор не изданы.
Имеется в виду поход остатков Уральской отдельной казачьей армии в апреле – июне 1919 г. во главе с атаманом В.С. Толстовым из форта Александровского в Иран в сложнейших условиях – климатических и боевых.