Бравая служба. Роман Хаер
еще пять лет назад очень действенными способами – нокаутирующими ударами, многочисленными вывихами конечностей и парочкой переломов. Словом, нас спасает только современная медицина – иначе каждый такой бой означал бы лишение одного из нас трудоспособности минимум на месяцок, а то и подолее. Вне ринга у нас идиллия – Лера считает меня чем-то вроде старшего безалаберного брата, которого надо постоянно опекать, а я вижу в ней любимую сестренку, которой у меня никогда не было (с детства мечтал о младшей сестричке-красавице). Это налагает на меня тяжелую обязанность периодически подставлять свою жилетку для слез, в которую Лера Ягуара частенько их проливает из-за постоянных неудач на фронтах личной жизни.
После контрольного спарринга я обычно иду в местный тир. Там картина кардинальным образом меняется – государственные профессионалы дают сто очков вперед частным структурам. В первый же приход протащили меня через все стрелковые тесты, и я их постыдно провалил. Вернее, не совсем провалил – показал нижнезачетный государственно-джисталкерский уровень, и не более того (разве что как лучник я оказался на высоте). А преподают тут стрельбу бывшие волкодавы из международных антитеррористических структур – и вот на их фоне все мои умения, наработанные десятилетиями тренингов в стрелковом дворце «Лужники», кажутся не более чем швырянием снежков бойцов из дошкольных воспитательных учреждений типа «детский сад». Я в первый же день получил необидную кличку Самоучка, снисходительное отношение матерых зубров к бодливому бычку и массу очень правильных советов и рекомендаций. Так что теперь после работы я с увлечением совершенствую свои навыки стрельбы.
Александр и Дмитрий постепенно втянулись в фитнес, их лица приобрели здоровый румянец, чему я был очень рад. Через пару месяцев аккуратных нагрузок Дима слез с беговых дорожек и прочно прописался в зале силовых тренажеров, штанг и зеркал, став своим человеком в сообществе местных культуристов и тяжелоатлетов. Саня нашел свое место в бассейне, и теперь под присмотром местных профессионалов часами рассекает водную гладь.
Такая идиллическая жизнь, похожая на пасхально-патриархальные пасторали голландских живописцев семнадцатого века, продолжалась несколько месяцев. Я уже начал привыкать к этому болотцу, как вдруг все закончилось. Беда началась с того, что я, как обычно, удачно завершив первую половину рабочего дня, зашел в свой кабинет, где Саня и Дима, как всегда, витали в виртуалах. Даже и не подумав предупреждать ребят о предстоящем акте вандализма, я привычно подошел к электрическому щитку и обесточил помещение.
– Что, уже перерыв?! – тут же радостно заорал Саня.
– Что у нас сегодня в меню, интересно, – пробурчал Дима, вставая с табуретки, которую он притащил в офис на второй рабочий день.
После этого ребята удивленно застыли на месте, глядя на меня. Я ничего не понял, внимательно себя осмотрел на предмет незастегнутой