Голова профессора Доуэля. Властелин мира. Александр Беляев
хочу! Не хочу! Не надо! Лучше убейте меня! Боюсь! А-а-а-а!..
Керн, не прерывая своей работы, резко крикнул Лоран:
– Закройте скорее воздушный кран! Введите в питательный раствор гедонал, и она уснет.
– Нет, нет, нет!
Кран закрылся, голова замолчала, но продолжала шевелить губами и смотреть с выражением ужаса и мольбы.
– Господин профессор, можем ли мы производить операцию против ее воли? – спросила Лоран.
– Сейчас не время заниматься этическими проблемами, – сухо ответил Керн. – Она потом сама нас благодарить будет. Делайте свое дело или уходите и не мешайте мне.
Но Лоран знала, что уйти она не может, – без ее помощи исход операции оказался бы еще более сомнительным. И она, пересилив себя, продолжала помогать Керну. Голова Брике так билась, что трубки едва не вышли из кровеносных сосудов. Джон пришел на помощь и придержал голову руками. Постепенно подергивания головы прекратились, глаза закрылись: гедонал производил свое действие.
Профессор Керн приступил к операции.
Тишина прерывалась только короткими приказаниями Керна, требовавшего тот или иной хирургический инструмент. От напряжения у Керна даже вздулись жилы на лбу. Он пустил в ход всю свою блестящую хирургическую технику, соединяя быстроту с необычайной тщательностью и осторожностью. При всей своей ненависти к Керну Лоран не могла в эту минуту не восхищаться им. Он работал как вдохновенный артист. Его ловкие чувствительные пальцы совершали чудеса.
Операция продолжалась час пятьдесят пять минут.
– Кончено, – наконец сказал Керн выпрямляясь, – отныне Брике перестала быть головой от тела. Остается только вдунуть ей жизнь: заставить забиться сердце, возбудить кровообращение. Но с этим я справлюсь один. Вы можете отдохнуть, мадемуазель Лоран.
– Я еще могу работать, – ответила она.
Несмотря на усталость, ей очень хотелось посмотреть на последний акт этой необычайной операции. Но Керн, очевидно, не хотел посвящать ее в тайну оживления. Он еще раз настойчиво предложил ей отдохнуть, и Лоран повиновалась.
Керн вновь вызвал ее через час. Он выглядел еще более уставшим, но лицо его выражало глубокое самоудовлетворение.
– Попробуйте пульс, – предложил он Лоран.
Девушка не без внутреннего содрогания взяла за руку Брике; за ту руку, которая всего три часа тому назад принадлежала холодному трупу. Рука была уже теплая, и прощупывалось биение пульса. Керн приложил к лицу Брике зеркало. Поверхность зеркала запотела.
– Дышит. Теперь нужно хорошо спеленать нашу новорожденную. Несколько дней ей придется пролежать совершенно неподвижно.
Сверх бинтов Керн наложил на шею Брике гипсовый лубок. Все тело было спеленато, а рот крепко завязан.
– Чтобы она не вздумала говорить, – пояснил Керн. – Первые сутки мы продержим ее в сонном состоянии, если сердце позволит.
Брике перенесли в комнату, смежную с комнатой Лоран, бережно уложили в кровать и подвергли электронаркозу.
– Питать