Карфаген. «Белая» империя «черной» Африки. Александр Волков
командовать наемниками
Так победил олигарх. Вероятно, Магон усердно подстрекал чернь, добиваясь свержения ненавистного Малха. Отныне городом правила (почти царила!) семья Магона. В течение столетия, с середины VI по середину V века до нашей эры, она не выпускала власть из своих рук. Греческие авторы так и называли Магонидов – «царями».
Все это время в городе проводились важные реформы. Вместо народного ополчения (кому из крестьян и ремесленников хотелось надолго покидать родные места и уезжать за море на Сицилию или в Испанию?) появилось большое наемное войско.
Оно стало важной политической силой. Лишь с его помощью можно было совершать заморские экспедиции, завоевывать мир, к чему стремилась семья Магонов. Еще немецкий историк ХIХ века Теодор Моммзен связывал появление наемного войска с началом экспансионистской политики карфагенян. Похоже, война была для них «продолжением коммерции другими средствами», полемически переиначил известную максиму Жильбер-Шарль Пикар.
Имелись и другие причины военной реформы. Так, ополчение, которым командовал Малх, было разбито в Сардинии дикими племенами. Разве такое может случиться с отрядом наемников? Они лучше подготовлены; у них строже дисциплина. Кроме того, солдаты Малха взбунтовались; легко было ему подбить на это соплеменников. Если же армия будет составлена из чужеземцев, ее не увлечет какой-нибудь честолюбивый демагог и любимец народа, вроде Малха. Служившие ради платы чужие солдаты понимали только язык денег, а уж на нем с наемниками могли договориться Магон или его сыновья. Пусть народ отвыкнет от оружия, разучится им владеть; тем дольше будет править Карфагеном семья Магонидов. Ей нечего будет опасаться восстания вооруженного народа.
Вдобавок карфагенское население было слишком малочисленным, чтобы вести завоевательную политику. Без наемных солдат не удалось бы набрать армию. В отличие от Рима, опиравшегося в своей мировой экспансии на различные италийские племена и народности, постепенно слившиеся с римлянами, карфагеняне, покорив Ливию, не сумели ассимилировать или даже сделать надежными союзниками местные племена. За «просчеты» в национальной политике приходилось платить.
Впрочем, последнее рассуждение спорно: в рядах карфагенской армии всегда было очень много ливийцев. Другое дело, что население Ливии было невелико по сравнению с населением Италии. Так, по оценке немецкого историка Райнхарда Юнге, даже в канун Второй Пунической войны в африканских владениях Карфагена проживало всего около 1,35 миллиона человек. Не раз недовольство ливийцев вызывали не только тяжелые подати, но и массовая мобилизация молодежи в карфагенскую армию – тем более что заслуги ливийцев всегда недооценивались. Сколько бы подвигов ни совершали ливийцы, жертвуя собой ради Карфагена, они всегда оставались для пунической знати людьми второго сорта.
Магон реформировал и управление армией. Он добился, чтобы должность полководца в Карфагене стала наследственной. Опираясь на армию,