Бог с моей улицы. Истории из жизни: Все написано так, как было. Отсутствует
Чуть позже мать познакомилась с мужчиной старше ее на пятнадцать лет. Солидный, обеспеченный, интеллигентный мужчина. Они и сейчас вместе.
В школе я училась плохо. Я многого не понимала. За плохие отметки мать могла меня избить. И руками, и ногами, и табуреткой. Однажды я пришла домой с очередной двойкой. Я показываю дневник – и темнота, хруст. Открываю глаза и понимаю, что у меня сломан нос. Я подошла к зеркалу, чтобы понять, и вижу, что у меня нос искривлен.
Дважды, опять же за плохие отметки, мать отправляла меня в лес. Мы жили рядом с лесом. Она говорила, что ей такая дочь не нужна и она хочет оставить меня в лесу. Первый раз она отвела меня в лес, когда мне было восемь лет. Я это точно помню, я была во втором классе. Второй раз меня отводили в лес – это был, кажется, третий класс. От частного сектора до леса около полутора километров. Мать отводила меня за частный сектор и говорила идти в лес, а сама возвращалась домой. Надеюсь, не нужно описывать, что чувствовала я тогда, будучи восьмилетним ребенком. Я садилась в снег и плакала. Когда мать подходила ближе к домам, она кричала мне: «Иди домой».
Даже сейчас вспоминать и писать не могу без слез. Это я к тому, чтобы объяснить мое будущее поведение. Мне сложно жилось с мамой. Времени она мне никогда не уделяла. Но она старалась всегда, чтобы у нас было дома покушать и я не нуждалась в одежде и учебниках. Играла я всегда одна, сама с собой. Настоящих друзей или подруг у меня не было. Общалась больше с мальчиками, чем с девочками.
В результате – рано (в восемнадцать лет) вышла замуж… Без любви, скорее, побоялась отказать. Мучилась сама, мучила мужа. Изменяла. Запуталась, не в силах была выбрать, с кем быть. К маме вернуться тоже боялась: она не понимала, как я могла отказаться от «хорошей партии» – первого мужа. В конце концов, не в силах больше ему врать, я ушла к другому парню, который тогда еще служил в армии. Жила у его родителей…
Был октябрь. Ужасный октябрь. Я работала за восемь тысяч рублей в месяц. Жила с незнакомыми людьми. Это были мать, отчим солдата и два младших брата. Мне было так больно за все, что я натворила, и этого было не вернуть. Я работала днем. Плакала ночью. Солдат приезжал еще пару раз. Возникло подозрение беременности – это вконец испугало меня. Мать мне звонила и материла меня. С родителями солдата были постоянные недопонимания. Я совершенно не представляла, куда я пойду, никому не нужная, да еще и беременная.
«Господи, если Ты существуешь, сделай что-нибудь!» – вскоре после этого крика Богу начались «женские дни». Пришло облегчение. Но меня не покидала мысль о том, чтобы просить Бога о помощи. И когда я мылась в душе, я всегда молилась и плакала на коленях, чтобы Бог что-то сделал в моей жизни.
Наконец, вернувшись из армии, Виталий (так звали моего солдата) сказал, что мы идем в гости к его бывшей учительнице. Мы посидели, поговорили, она рассказывала что-то о Боге. Так рассказывала, как будто Он живой и находится в другой комнате. Я сильно не вникала в их разговор, но поняла, что его это заинтересовало.
Спустя пару дней нас пригласили на «домашнюю группу».