Мастер искажений. Ярослав Васильев
коротко, – вздохнул Рагнар, – вот на этом экране – список доступных продуктов и доступных технологических операций. Пожарить, сварить и что там еще? В общем, тебе надо забить последовательную цепочку кодов, а на выходе получишь готовый продукт. Или не получишь. Тогда точно придется брать стандартный пакет. Но его для флота разрабатывали по принципу «максимальной пользы для организма».
– «Книга о вкусной пище» и «Книга о здоровой пище», – хихикнула Лена и получила в ответ укоризненно-осуждающий взгляд.
Полчаса спустя, когда Рагнар уже понемногу начал впадать в отчаяние, в стене открылось окошко. За ним показалась небольшая ниша, в которой стояли две суповые тарелки с чем-то вроде крем-супа.
– Пробуем? – поинтересовалась Лена. – Или тренируемся дальше?
– Нет уж. Едим. Мне уже без разницы. Я жрать хочу до такой степени, что почти дозрел до аварийного рациона.
– Вытаскивай тогда давай. Я сообразила принцип, кажется. Как раз пока едим, на второе будут макароны с мясом, а потом два пирожных.
Утолив голод и приступив к десерту, Рагнар попутно затеял разговор:
– Итак, я готов отвечать на твои вопросы. Насколько я понял, Салим откуда-то про тебя узнал и с самого начала готовил себе. Потому и обучали тебя в социальном центре для галочки, и контракт этот кабальный. Ты ничего не знаешь, так что спрашивай что хочешь. И не бойся спрашивать даже то, что кажется глупостью. Первый вопрос, который у тебя, вижу, так и вертится: кто я и почему сбежал.
– В-вы… т-то есть ты – волшебник. Ой! – Лена смутилась и уткнулась взглядом в стол. – В мое время точно про таких книжки писали.
Рагнар одобрительно кивнул:
– На самом деле ты, в принципе, права. Технология на несколько порядков выше общего уровня развития для окружающих вполне сопоставима с магией. Из какого ты века?
– Я… – Лена грустно вздохнула. – Я, наверное, погибла в марте две тысячи четвертого года. – И, спохватившись, уточнила: – От Рождества Христова.
– М-м-м… – задумался Рагнар. – Ты по-вашему год первого полета человека в космос помнишь? Сейчас в официальных документах используют датировку от Разлома, но и первоначальная по Космической эре сохранилась.
– Нет. Нам в школе говорили про полет Гагарина… не помню, прости.
– Тогда извини. Пять минут. На корабле должен быть сносный информаторий. Сейчас соображу насчет дат и что ты знаешь. Дальше смогу объяснить в первую очередь самое нужное.
Какое-то время Рагнар, надев упрощенную версию очков из кабины, смотрел в пустоту и махал руками. Лена понимала, что он на самом деле роется по базам данных, но со стороны все выглядело так комично, что она чуть не расхохоталась в голос. Наконец Рагнар снял очки. Выглядел он ошарашенным.
– Обалдеть. Ты из сорок третьего года освоения космоса. А сейчас две тысячи пятьдесят девятый.
– Я опять в двадцать первом веке, только не той эры, – мрачно прокомментировала Лена.
– Да уж. Две тысячи лет прошло. И ты сказала, в марте. Чуть-чуть не дожила до