Красавиц мертвых локоны златые. Алан Брэдли
Вы должны стоять у двери и ловить мой букет.
И вот теперь по-девичьи робким взмахом руки Фели подбросила букет в воздух. Жалкая и беспомощная попытка для девушки, которая влет забивает мячи в крикете.
Хотя мисс Лавинии и мисс Аурелии было уже за семьдесят и они давно вышли из возраста, когда большинство особ женского пола лелеют планы пойти к алтарю, в их душах жила вечная надежда. Две престарелые сестры ракетами взмыли со своих стульев и упали на букет, как гончие на лису, цепляясь когтями и шипя друг на друга, как будто это кошачья свалка, а не божественная церемония. Произошел обмен ударами и неприличными словами. Неприятное зрелище.
Но настоящий ужас произошел во время торжественного приема.
2
Ужин был съеден, речи произнесены, в том числе трогательная и занимательная речь Банни Спирлинга, вспомнившего знакомство с Фели.
– Ее обильно стошнило на мои гетры и шарф, – сказал он. – Несмотря на юные годы, Офелия сразу проявила себя чрезвычайно утонченной юной леди, и с тех пор она ничего не сделала, чтобы изменить мое мнение.
Послышались смешки и звон бокалов, а потом отец Дитера с нежностью и добротой рассказал несколько историй из детства своего сына – например, о попытке совершить полет с крыши дома на планере, сооруженном из простыней, черенка от метлы и ивовых веток.
– Сиденье он смастерил из нового ведерка для угля. Позже мы спросили почему, и он ответил: «У него достаточная эластичность, чтобы защитить мою Gesäß (то есть его заднюю часть) в случае непредвиденного крушения».
Смеялась даже тетушка Фелисити. Я призадумалась, как много слушателей уловили иронию его рассказа? Дитер и правда упал на землю – не в Германии, но в Англии. И в другое время – в будущем, которое он не мог предвидеть во время своих мальчишеских приключений.
Отец Дитера продолжал:
– Вы понимаете, почему мы всегда так гордились нашим сыном, а сегодня особенно, когда в лице Офелии он дарит нам дочь, о которой мы всегда молились.
После продолжительных аплодисментов Фели отодвинула свой стул и, взяв Дитера за руку, направилась к свадебному торту. Сие изделие было водружено на низкий кованый столик, который Дитер по такому случаю принес из оранжереи, а миссис Мюллет украсила белым кружевом.
– Это мое свадебное платье, – шепотом призналась она, – на удачу и чтобы сэкономить деньги.
Что касается свадебного торта, миссис Мюллет превзошла самое себя. Он возвышался слой за слоем, как Вавилонская башня кисти Питера Брейгеля, только не такая кривая.
Поскольку столовое серебро де Люсов было продано несколько лет назад, чтобы расплатиться с отцовскими долгами, сегодня обед был сервирован разномастными приборами, собранными со всего прихода. Нож, которым предстояло разрезать торт, был позаимствован у викария: жуткого вида штука, которую скорее ожидаешь увидеть на туманных улицах Лаймхауса, а не на деревенской свадьбе.
– Это тюдоровское серебро, –