Волчья река. Рейчел Кейн
хотела, чтобы мне, наравне с Мэлвином, был вынесен смертный приговор. И, судя по взгляду, который она бросает на меня, когда направляется к третьему креслу – к креслу, присутствие которого меня так удивило, – она все еще этого хочет.
Мы разительно контрастируем друг с другом. Мы обе – белые женщины, но у меня темные волосы, одежда простая и практичная. У нее высокая прическа цвета бледного золота, дорогие украшения, она носит модный деловой костюм и до последней черточки своего безупречного макияжа готова к участию в телешоу.
Миранда больше не смотрит на меня, хотя я не свожу с нее взгляда. Она пожимает руку Хауи Хэмлину и опускается в кресло, легко и изящно.
– Спасибо, что пригласили меня на эту передачу, мистер Хэмлин, – говорит она. – И за то, что согласились выслушать нашу сторону. Семьи жертв Мэлвина и Джины Ройял благодарны вам за широту взглядов.
Мне следует встать и уйти.
Она делает вид, будто меня здесь нет. Но я понятия не имею, как ответить ей тем же. Весь мир превратился в зловещую, полную глухого шума нереальность, словно я тону в океане.
– Конечно. Группа, которую вы представляете, называется…
– «Погибшие ангелы», – отвечает Миранда. – В честь детей, сестер, матерей и более дальних родственниц и подруг, которых у нас отняли.
– Насколько я понимаю, «Погибшие ангелы» финансировали создание полнометражного документального фильма, который, по вашим словам, полностью раскрывает суть этого дела. Но сейчас Мэлвин Ройял мертв, а мисс Проктор полностью оправдана; так каким же образом, по вашему мнению, могут окупиться эти затраты?
Мне хочется закричать, бросить что-нибудь, убраться ко всем чертям с этой сцены, но я не могу. Я должна слушать. Хауи Хэмлин, намеренно или нечаянно, оказал мне огромную услугу, предупредив, что «Погибшие ангелы» – группа, о которой я давно уже ничего не слышала, – все еще существует и действует. Я действительно полагала, что они удовлетворились сделанным, пережили свое горе и просто живут дальше. Но, судя по всему, это не так.
– Что ж, мы не заинтересованы в новом судебном деле, и это очевидно. Миссис Ройял была оправдана официальным судом, – отвечает Миранда. – Но мы верим в справедливость общественного мнения, которое так эффективно показало себя в других случаях судебной ошибки, когда вина оставалась безнаказанной. Мы представим все собранные нами материалы на суд общественности – в форме нашего нового, подробного документального фильма, позволяющего глубоко заглянуть в жизнь Джины Ройял.
– Этот фильм завершен?
– Он только начат, – говорит Миранда и неожиданно поворачивается ко мне. Ненависть в ее глазах так же сильна, как в тот день, когда она сидела в зале суда во время вынесения мне оправдательного приговора. С тех пор я не видела ее, но складывается впечатление, будто с того момента не прошло и минуты.
Все это так чудовищно, что мне не сразу удается поверить в услышанное. Я не могу двигаться. Я не могу думать. Я просто