Святые бастарды. Тимур Туров
дней, на опыты, но не уверен, что не испорчу ее.
– Голову свою свинти на опыты, ее сложнее испортить, – подколол друга элохим. – Иво, если у тебя оригинал дневника Феофана, то он бесценен. Никому не показывай его, никому не давай и вообще, спрячь подальше. Книга эта известная, списки с нее имеются, но все они разные и все неполные. Считается, что среди них большая часть подделки, но теперь я думаю, возможно, что и нет – Прокопович был большим шутником. Мой прадед, Интраэль, лично был с ним знаком, пару раз упоминал – и каждый раз в связи с какой-нибудь пакостью.
Иво наконец нашел то место, в котором упоминался источник, и зачитал вслух:
– «Двое дейвона смотрят на бурление вод, двое делают вид, что равнодушны, двое совсем отвернулись». Слушайте, в прошлый раз здесь было написано про элохим, я точно это помню.
– Книга взаимодействует с читателем, тутти-ту, факт, – заявил Маж. – Феофан создал артефакт, замаскировав его под книгу. Только для коричневой сферы, с возможностью подзарядки, – то ли как-то стандартно, и тогда его заряжал Эддинг сам или носил к Часовщикам, то ли от хозяина, и тогда ты, Иво, подпитываешь книгу, то ли еще как-то, например от более могущественного артефакта.
Все трое некоторое время смотрели на открытый том, мирно лежавший на столе.
Наконец Иво отвел от него взгляд:
– Маж, а откуда ты столько всего знаешь? Ты ведь с детства в плену был.
– Обратная связь, – небрежно отмахнулся альв, но, видя непонимание в глазах человека, смилостивился: – Я восемь лет увеличивал тела Силы неплохим магам, тутти-ту. Я чувствовал их, пятнадцать адептов, которые за счет меня из псов превратились в медведей. У каждого – свой стиль, свои любимые заклинания, от которых остаются мозоли на теле Силы. И все это я чувствовал через обратную связь. Кто-то предпочитает работать с артефактами и амулетами, кто-то играет сложными заклинаниями, кто-то пользуется грубой Силой, кто-то комбинирует, тутти-там. Все потоки, все заклинания я чувствовал своей шкурой. Они не собирались меня учить, но я оказался слишком крепким, тутти-ту, чтобы быстро умереть, и очень многому научился у них.
– Маж только выглядит хилым, – не удержался и вновь подколол друга элохим.
– Я, тутти-там, чуть не сошел с ума за эти восемь лет, – пожаловался альв. – А ты смеешься, тутти-ту.
Атаниэль только пожал плечами. У Иво создалось впечатление, что обладатель куцых крыльев словно испытывает окружающих, ища грань, предел, порог. Любитель экстремальных развлечений, он, может даже неосознанно, шел на риск и тут. Природная харизма позволяла Атаниэлю пройти над пропастью, но рано или поздно Маж мог взорваться, тем более что, по мнению Иво, он не «чуть не сошел с ума», а полноценно окунулся в безумие, которое до сих пор мелькало время от времени в глазах альва и проявлялось в поступках.
Вернулись к тексту. Несколько раз Иво прочитал предшествующие фразы, но в них Феофан только распространялся о том, как хорошо иметь собственный источник, на который никто больше не претендует.
– Это Петергоф, – вдруг