Кости волхвов. Джеймс Роллинс
сюда не знающий геометрии!»
Путь оказался неблизким, и вскоре Рейчел окончательно перестала ориентироваться в хитросплетении коридоров и залов. Раньше ей приходилось бывать здесь лишь однажды – когда дядю назначили ректором Папского института христианской археологии, и Рейчел даже присутствовала на его встрече с самим Папой Римским. Этот дворец был поистине гигантским: полторы тысячи комнат и залов, тысячи лестничных пролетов и двадцать внутренних дворов. Все здесь было донельзя запутанным. Даже сейчас, направляясь в резиденцию Папы, расположенную на одном из верхних этажей, они почему-то спускались вниз.
Рейчел не могла взять в толк, почему дядя назначил ей встречу именно здесь, а не в своем университете. Может быть, что-то похищено? Но почему тогда он не сказал ей об этом по телефону? Впрочем, она прекрасно знала о жестком кодексе молчания, существовавшем в Ватикане. Он был даже записан в канонических законах. Святой престол всегда умел хранить свои тайны.
Наконец они подошли к маленькой двери без всяких надписей. Джейкоб открыл ее и пропустил Рейчел внутрь.
Сделав несколько шагов, она очутилась в комнате, от облика которой отдавало чем-то кафкианским. Ярко освещенное помещение было узким и длинным, но с очень высоким потолком. Стены от пола до потолка были заставлены серыми стальными шкафами и ящиками для хранения документов, а возле одного из них стояла высокая библиотечная лестница, чтобы можно было добраться до верхних рядов ящиков. Хотя в комнате царила идеальная чистота, здесь все же пахло пылью и древностью.
– Рейчел! – окликнул ее дядя, стоявший рядом с незнакомым ей священником, который сидел за письменным столом в дальнем углу комнаты. – Ты быстро доехала, моя дорогая. Впрочем, чему тут удивляться, ведь я уже имел несчастье прокатиться с тобой в одном автомобиле, когда ты сидишь за рулем! Добралась без потерь?
Рейчел улыбнулась дяде и подошла к стоящим мужчинам. Она обратила внимание на то, что дядя, обычно носивший джинсы, футболку и шерстяную кофту на пуговицах, сейчас был одет более формально: в черную сутану с кантом и пуговицами фиолетового цвета. Видимо, того требовала официальная обстановка. Он даже набриолинил свои пепельные от седины кудри и подровнял козлиную бородку, которую сам он, правда, предпочитал именовать эспаньолкой.
– Это отец Торрес, официальный хранитель мощей, – представил он своего собеседника.
Пожилой мужчина встал. Он был невысок ростом, коренаст и одет в черный костюм с белым воротничком священника. По его лицу скользнула едва заметная улыбка.
– Я предпочитаю называться хранителем реликвий, – сказал он.
Рейчел окинула взглядом десятки стальных шкафов, выстроившихся до потолка. Ей приходилось слышать об этом помещении, ватиканском хранилище реликвий, но оказалась она здесь впервые и поэтому с трудом подавила внезапный приступ отвращения. Занесенные в каталоги, пронумерованные и отсортированные, в этих ящиках хранились останки различных святых