Третьего не дано?. Валерий Елманов
и кучу рублей, – это богомазы.
А без них никак.
Чтобы католическая церковь ко мне не прицепилась, я заказал не просто намалевать цифры на ячейках игрового круга, а тоненько выписать лики двенадцати апостолов, четырех архангелов, Христа и Девы Марии, а также восемнадцать букв латинского алфавита, на каждую из которых начиналось имя католического святого.
Тридцать седьмой знак – зеро – был нарисован в виде голубя, который святой дух. Получалось весьма символично – раз шарик попал в гнездо с голубем, значит, все денежки игроков улетели… в пользу господа бога, которого в данный момент олицетворяет заведение.
К сожалению, скорость рисования оставляла желать лучшего, хотя я поторапливал богомазов как мог. Зато после того, как столы были готовы, я даже залюбовался ими. Теперь ни один монах, епископ или аббат не смогли бы сказать, что данная игра – порождение диавола и на этом основании ее надо немедленно запретить.
Пока изготовлялся необходимый инвентарь, я времени даром не терял.
Едва мною было принято решение про рулетку и получен твердый и не терпящий дальнейших обсуждений отказ об отпуске, как я немедленно вытащил из полевого лагеря полка Стражи Верных в Москву намеченных мною орлов. Число их я для себя определил в полтора раза больше требуемого, с учетом возможного отсева.
Не доверяя никому, я разместил их на своем старом подворье в Малой Бронной слободе. Тесновато, конечно, но ничего страшного.
Лучше было бы в своем тереме, благо место имелось, но нежелательно кому-то знать, что в этом деле замешан личный учитель царевича, а в слободе я обеспечивал не только относительную конспирацию, но и их учебу в любую свободную минуту, которая у меня выпадала.
Польским языком с ними занимался старый усатый лях, которого откопал все тот же Игнашка Князь.
Лях прочно и давно осел на Руси еще двадцать лет назад, во время похода Стефана Батория и своего пленения под Великими Луками, мастерски научился хлестать водку, дрыхнуть после обеда, а с верой у него творилось вообще не пойми что.
По-моему, он был таким же католиком, как я – буддистом, но затверженные им в далеком детстве на уроках катехизиса знания оставались в целости, а это главное.
Потому я и доверил пану Миколаю, как его звали, вдалбливать в головы моих парней перечень католических святых, которых Емеля, и не только он один, а вся пятерка будущих крупье должны были вызубрить как «Отче наш».
Будущих охранников мы с Костромой тренировали лично. Я преимущественно занимался с ними рукопашкой и метанием ножей, а Кострома стрельбой из пищали, боем на саблях и конной ездой.
Учитывая, что ситуации бывают разные, все пятеро «крупье» тоже не избежали силовых занятий.
Хорошо бы, конечно, чтоб они не пригодились им вовсе, но мало ли.
О конечной цели из вызванных никто толком не знал. Лишь один раз я мимоходом обмолвился, что разведка бывает не только ближняя, но и дальняя, то есть за пределами Руси.
И все.
Да и то предупредил, чтоб об этой тайне