Ола и Отто. Свой путь. Александра Руда
меня по носу,– всегда стараются показаться старше.
Следующим вечером прибыла первая партия товара. Мы настояли его на засушенной смородине (прости, мама, но я никогда не любила компоты!). Отто шепнул информацию паре друзей, и к нам потянулись первые желающие. Всех, кому я наливала смородиновку в кружки, кастрюли и даже сковородки, я предупреждала о режиме секретности. Наставники редко вмешивались в быт студентов, но произвола с выпивкой они бы не потерпели. Да и в общежитии были такие личности, которых я совершенно не хотела видеть у своих дверей. Удачно и тайно дело шло недолго.
В нашем крахе была виновата я. Это мне принадлежала идея с рекламной листовкой. Несколько недель успешной торговли спиртным притупили мою бдительность, а вот жадность, наоборот, проснулась. Два дня мы с Отто вдохновенно трудились над шедевром с текстом «Хочешь выпить? Не выходи из общежития! Прекрасные, полезные для твоего здоровья настойки покупай у нас! Ола и Отто». Листовку украшало кривое нечто, призванное изображать полную кружку и счастливую улыбку одновременно. И вчера вечером мы раздали плод стараний по общежитиям.
А сегодня утром уже стояли у кабинета проректора по экономической части. Это был маленький, вертлявый магистр Бурик. Магом он был средненьким, зато имел потрясающий нюх на деньги. Раньше он служил аудитором в королевском дворце, но после пятнадцатого покушения решил, что Университет – более подходящее место для долгой жизни.
Отто остервенело дергал себя за бороду, что являлось признаком глубокого душевного волнения.
– Прости меня,– еле сдерживая слезы, попросила я.– Это все я…
– Спокойно, мы партнеры. И это решение мы приняли сообща, виноваты оба. Ты молчи, я сам проведу переговоры.
– Какие уж тут переговоры! – всхлипнула я.– Забирайте документы – и по домам…
– Не паникуй раньше времени,– утешал меня полугном, хотя его потрепанная борода говорила о том, что он сам далеко не так спокоен, как хочет казаться.
– Входите,– холодно пригласил нас проректор.
– Это что такое? – спросил он, тыча пальцем в помятую рекламную листовку.
Я всхлипнула.
– Реклама,– произнес Отто.
– Я это вижу,– ядовито процедил магистр Бурик.– Это ваше предприятие?
– Наше.
– И чем торгуем?
– Укрепляющими здоровье настойками,– не моргнув глазом, сообщил полугном.
– Укрепляющими здоровье, значит… А если я вас за такое сейчас выгоню? Поправят эти настойки ваше здоровье после родительской порки?
Я представила свое возвращение домой. Вся семья в сборе. Мама стоит, сурово сжав губы. Отец огорченно качает головой – он так верил, что я добьюсь успеха. Младшие смотрят кто ехидно, кто сочувственно. А потом мама открывает рот и… Ужас! Пойду лучше, не заходя домой, по селам гадалкой работать.
– Боюсь, магистр, наши настойки все-таки предназначены для другого.– Отто держал удар.
– Например, для незаконной финансовой деятельности на территории Университета.
– Так давайте ее узаконим,– предложил Отто.
– И все студенты сядут на