Правдивый ложью. Валерий Елманов
чтоб я эвон чего. Его-то вовсе в первую голову надо было на Пожаре народу отдать. Я-то мыслил, что он уже в Константино-Еленинской сиживает, а ты таковское… Пошто со мной совет не держал, когда так умыслил? – попрекнул он меня.
Так-так. Чую, откуда ветерок подул. Без матушки-государыни тут явно не обошлось. Больше науськать некому.
Мне, правда, не доводилось с нею пообщаться лично, но кое-какое представление о ее характере я имел. Пускай размытое, составленное из сказанного вскользь Борисом Федоровичем и его сыном, но тем не менее…
Если кратко – тот еще характерец.
Изрядно унаследовала вдова от своего папашки, который Малюта Скуратов. Слава богу, что кровь ее мужа оказалась куда сильнее и в детях черты дедушки не видны даже при старательном рассмотрении.
А тон какой у Федора – прямо тебе петух, возмущенный появлением в его курятнике опасного конкурента. Нет, для царя самое то, вот только царство уже профукано, а потому без ушата холодной воды никак, причем сразу, пока пламя благородного негодования не поднялось высоко вверх…
– Потерпишь, – отчеканил я, осаживая царевича, и миролюбиво посоветовал: – Бери пример со своего… батюшки Бориса Федоровича. Тебе он, может, и не рассказывал, сколько бояр в изменниках числит, а мне о том говорил не раз. И ничего – и в Думе их держал, и улыбался им, если надо, а уж про почет и вовсе умалчиваю.
– То тайные, – не сдавался Федор. – Этот же явный.
– Не он один, – напомнил я. – По здравом размышлении их всех сейчас на плаху тащить надо, да руки у нас с тобой коротки.
– Как же коротки? – не согласился царевич. – Пожар припомни-ка, да славу, кою народ мне кричал. Выходит, в силе, так пошто покоряться?! Вон и матушка указывала…
– Тогда тебе придется выбирать, кого слушать дальше, – раздраженно перебил я, – либо ее, либо меня. Только перед тем, как сделать этот выбор, вспомни, что без меня – но зато с нею – ты правил целых полтора месяца, а закончилось все…
– Но обошлось, – не уступал он.
О господи! Что за ученик мне попался!
На секунду даже появилось горячее желание плюнуть на все, и пусть река времени катится по естественному руслу, как и собиралась ранее, а я отойду в сторону, и гори оно синим пламенем.
Но секунда прошла, и я понял, что никогда так не поступлю. Поздно. И даже не из-за собственного благополучия – слишком много народу втянуто мною в эту авантюру.
Стоит мне сейчас пустить все на самотек, как эта самая река, проломив построенную мною плотину, которая пока что весьма хлипкая, устремившись к прежнему руслу, сметет и полк Стражи Верных, и Зомме, и мою ключницу с Андрюхой, не говоря уже о шотландце и семье Годуновых, включая… царевну.
Нет уж.
Коль назвался груздем… Короче, нельзя мне бросать начатое, никак нельзя.
А то, что спина трещит от тяжести, не страшно. Не сломалась же еще – вот и угомонись.
И я взял себя