Страус – птица русская (сборник). Татьяна Москвина
стороной… Вот бы всегда так.
Или хоть иногда, но почаще.
Ладно, хватит кропать почеркушки, поеду-ка я в Кронштадт, погуляю, поговорю про себя с душой тех мест.
Кронштадт, таинственный остров! Пролей во все стороны хоть немного разума и милосердия, и пусть тебя будет видно с любой стороны русского света… И пусть все дурацкие истории, которые завершаются в судах за примирением сторон, назовут, по прецеденту, синдромом Кронштадта!
Фрейндлих-эффект
Многие мои друзья встретили мировой экономический кризис традиционным питерским лозунгом «Не жили богато, не… привыкать», и действительно, если кого и можно удивить житейскими передрягами, то никак не питерского обывателя. В конце концов, в городе проживает более ста тысяч «детей блокады», а у них ведь тоже есть дети, которые много слышали о том, что такое настоящее горе и подлинный ужас и так далее. Идет по цепи память о небывалой ни в каких временах катастрофе. Блокаду пережили, подумаешь, кризис!
Я отчего так хлопочу о Петербурге? Оттого, что это самый прекрасный и самый несчастный город на земле. Такого сочетания красоты и страдания нет нигде. И мы все-таки, несмотря ни на что, должны выстрадать для своего города лучшую долю. Пусть мифы о ленинградцах-петербуржцах, которые до сих пор существуют в России – что они самые вежливые, воспитанные, культурные, свято чтящие прошлое, понимающие ценность старины, бескорыстные и т. п., – не соответствуют реальности. Наша задача не в том, чтобы осуществить идеал, а в том, чтобы к нему двигаться.
В Петербурге существует явный источник, порождающий такие умонастроения, – источник идеализма. На первый взгляд его не различить. Однако он действует. Это источник постоянного излучения неких духовных токов высокого напряжения. Именно они отражают попытки мещанского огламуривания Санкт-Петербурга, настраивают многих людей на сопротивление подлым и пошлым обстоятельствам, провоцируют настоящее творчество. Эти токи высокого духовного напряжения излучают в Петербурге всего-навсего несколько сотен людей. Горстка! А результат удивительный.
Я всех этих людей не знаю. Но один источник излучения мне известен давно, как известен он всему просвещенному Петербургу. Да стоит лишь один раз увидеть ее и услышать, чтобы понять – Алиса Фрейндлих не просто актриса, чудесная и замечательная, не только самый настоящий почетный гражданин Петербурга, «блокадный ребенок» и символ интеллигентной женщины-петербурженки. Это какой-то передатчик волн между небом и землей. Поэтому феномен частичной сохранности настоящего Петербурга я предлагаю назвать по имени этого передатчика – «Фрейндлих-эффект».
Фрейндлих-эффект и в том, что у нас в Питере категорически не принято хвастаться богатством, и все наши нувориши отчаянно скрывают доходы, а если приходится демонстрировать хоромы, как правило, делают это с извиняющимися лицами. И в том, что, испортив в историческом центре многое, погубили все-таки лишь малую часть, поскольку