Рожденная заново. Елена Рахманова
сруб в отличие от всего прочего выглядел недавно сооруженным, а оцинкованное ведро, привязанное к гремучей цепи, было сравнительно новым.
Зачерпнув воды, Александра долго всматривалась в нее, потом понюхала, полила на ладонь, но ничего подозрительного не обнаружила. И к ней понемногу стало возвращаться настроение, возникшее в тот момент, когда она только увидела дом, освещенный лучами солнца.
Нет, здесь она, естественно, не задержится, но в душе не останется такого тягостного осадка от нелепой, бесцельной поездки.
Сосредоточенно размышляя о том, как бы достать нужные сейчас вещи, минимально потревожив содержимое коробок и чемодана, Александра направилась к дому. И вдруг ее нога зацепилась за что-то. Споткнувшись, она потеряла равновесие и чуть было не упала. Переведя дыхание и успокоив сердцебиение, молодая женщина посмотрела вниз и не увидела в траве ничего, кроме собачьей цепи.
Странно… Тронув ее носком теннисной туфли, она неожиданно обнаружила, что цепь туго натянута. «Еще страньше», – сказала бы Алиса из Зазеркалья, оказавшись на ее месте.
Непонятно почему, но это и заинтриговало, и насторожило Александру. Наклонившись и взявшись за цепь, она осторожно потянула. Та не поддалась. Проследив за ее направлением, молодая женщина обнаружила, что череда металлических звеньев уходит под террасу.
Затаив дыхание, Александра осторожно приблизилась, заглянула в холодный сумрак и в следующее мгновение в испуге отпрянула. Из темноты на нее не мигая смотрели чьи-то лишенные всякого выражения глаза.
За считаные доли секунды в мозгу молодой женщины пронеслись предположения одно ужаснее и неправдоподобнее другого. Моментально нашлось и бредовое объяснение поспешному отъезду Виктора с женой в другой город и его нежеланию задержаться около дома подольше.
«Но мне-то что делать?» – помертвев от страха, подумала Александра. По всему выходило, что прежде нужно выяснить, кто прикован к цепи. Но хватит ли у нее мужества?
«Хватит, – тут же усмехнулась она. – Мне терять нечего». Она заставила себя подняться на террасу и отыскать в одной из коробок карманный фонарик. Впрочем, рыться особо не пришлось. Александра сама собирала вещи, а привычка к порядку позволила с ходу определить, где что находится из вещей.
Вернувшись к тому месту, где цепь уходила под бревна, Александра собралась с духом и, опустившись на колени, снова заглянула под террасу. В круге света от фонарика она увидела… пса, неподвижно лежащего на голой земле и смотрящего в никуда мертвым взглядом. Пес был еще живой, а взгляд уже мертвый.
То, что произошло здесь, в мгновение ока предстало перед мысленным взором Александры и было куда ужаснее самых чудовищных предположений. Собаку просто бросили тут за ненадобностью, как старую ветошь, а чтобы, чего доброго, не побежала следом, посадили на цепь.
«Как же она, должно быть, выла от тоски и ужаса», – подумала молодая женщина. Но вдруг поняла: нет, не выла, нутром почуяв всю степень