Поводыри на распутье. Вадим Панов

      – Ничего запрещенного.

      – Вас это смущает?

      – Разумеется, господин Банум. – Без одарил Урзака белозубой улыбкой. – Мне платят за то, чтобы я находил преступников.

      Натягивающий пиджак Хасим молча скроил ответную усмешку.

      – Господин Банум, позвольте принести официальные извинения за причиненные неудобства. Дополнительная проверка…

      – Оставьте, офицер, я знаю правила.

      – Благодарю за понимание.

      Еще одна дружелюбная улыбка. Но глаза у беза холодные, совсем не дружелюбные. Мимика отработана до мелочей, на лице морщинки, что появляются от многочисленных, ничего не значащих улыбок, а глаза – профессионала. Органические наноскопы. И извинения прозвучали безразлично, официально. Впрочем, лебезить перед пассажирами безов не учили, они делали свою работу, и точка, когда ошибались – так и говорили. Если досматриваемые начинали скандалить, им полагались еще несколько бессмысленных улыбок и дополнительные, но столь же холодные слова извинений. В крайнем случае вызывался начальник смены.

      Правила.

      Впрочем, Хасим привык к тому, что вызывает пристальный интерес у таможенников, и не собирался обвинять безов в ненужном рвении. Искусственные кисти, которые трансплантировали Бануму в «NanMed», действовали как настоящие: так же быстро, так же послушно. Они отличали горячее от холодного, тупое от острого, мягкое от твердого – посылали нужный сигнал в мозг… точнее, не в мозг – в «балалайку», а уж затем, благодаря дополнительным соединениям, – в мозг. Наноскопы, стоявшие на таможенных пунктах, реагировали на нестандартный разъем, и Бануму частенько приходилось отправляться в специальную комнату для дополнительной проверки.

      – Прибыли с деловым визитом?

      – У меня неплохо идут дела в Анклаве Цюрих, думаю открыть филиал фирмы и здесь.

      – В Анклаве Москва прекрасно относятся к честным бизнесменам.

      – Наслышан.

      – Всего хорошего, господин Банум.

      – Прощайте.

      Урзак вышел в зал ожидания, остановился, прислонил трость к стене и стал медленно натягивать кожаные перчатки. Тонкие черные перчатки. Внешне искусственные руки ничем не отличались от настоящих: поры и волоски на коже, небольшой шрам между большим и указательным пальцами правой руки, не совсем идеальные ногти. Руки были теплыми, искусственная кожа даже краснела при пощипывании – в свое время Хасим не поскупился, заставив специалистов из «NanMed» сотворить подлинное чудо. Мертвые руки были живыми насколько это возможно.

      Тем не менее Урзак предпочитал прятать их под перчатками.

      Он восстановил прерванное во время досмотра подключение к информационной сети Шарика и негромко произнес:

      – Такси.

      Через мгновение в правом верхнем углу напыленного на глаза наноэкрана