Магистр. Евгений Малинин
личико беля тут же перекосила гримаса радости. Видимо, его атака стоила ему огромных усилий, даже с поддержкой его Большого Круга. Он уже распустил два своих смерча на несколько тугих щупалец и оплел мой защитный кокон, сдавливая его со всех сторон. Я продолжал постепенно ослаблять свое сопротивление, создавая у своего противника ощущение превосходства его атаки над моей защитой. Наконец я допустил маленький жгутик энергии Озема до своего тела – надо было понять, к чему он стремится, каковы будут его последующие действия.
Как я и ожидал, он постарался немедленно расширить предоставленную ему брешь, а проникший за защиту энергетический потенциал попытался использовать для подчинения моего сознания.
Я решил пойти ему навстречу.
Теперь, постепенно сдавая свою защиту, я старался, чтобы он не понял, что я делаю это намеренно. Мое тело постепенно цепенело, лишаясь собственной воли. Одновременно замирало и мое сознание, словно погружаясь в замораживающие объятия безразличия. И тут я неожиданно вспомнил кадры из старого фильма-сказки. Там заколдованная главная героиня безразлично повторяла: «Что воля, что неволя – все равно…» Именно эта фраза, на мой взгляд, точно характеризовала навязанное мне состояние. Только в отличие от этого сказочного персонажа в моем мозгу жила та крошечная частичка сознания, которую я успел отщепить, входя во дворец. И эта маленькая искра не только позволяла мне наблюдать за всеми действиями моего противника, она была готова в любой момент разбудить мое «я», а вместе с ним и все мое Искусство.
А нашу схватку бель Озем мог считать законченной. Мое сознание было полностью подчинено его воле. Он некоторое время продолжал неподвижно сидеть за своим столом, а его внешний вид ясно показывал, каких сил стоила ему эта победа. Его бледный лоб был покрыт крупными каплями пота, тонкие пальцы уже не отбивали бодрый ритм по столешнице, а тряслись в какой-то старческой неудержимой дрожи. Даже поджатые тонкие губы подрагивали, словно хотели что-то произнести и не могли.
Наконец он собрался с силами и, взглянув в сторону моего неподвижного тела, произнес:
– Ну вот и ладушки, незнакомец… А сейчас мы с твоей душой прогуляемся по моему Городу и побеседуем. И ты расскажешь мне всю-всю правду… Про себя… про беллу Злату, про… Серого Магистра. И про то, откуда и как вы все пришли в мой мир…
Затем он пробормотал несколько совершенно неразборчивых фраз, и я увидел, как от его сидящей фигуры отделилась черная, слегка размытая тень и встала возле стола. В то же мгновение из моего неподвижно стоявшего тела будто вывалились две тени – одна угольно-черная, а вторая светло-серебристая – и встали по разные стороны от меня.
– Ба! – произнесла тень беля Озема. – Да у нашего незнакомца две души!.. Я приглашаю с собой, конечно же, светлую…
Серебристая тень молча шагнула к столу Черного мага, а ее черный двойник снова вернулся в выплюнувшее его тело.
Тень Озема направилась к висевшему на стене гобелену и, подождав,