Трагедия абвера. Немецкая военная разведка во Второй мировой войне. 1935-1945. Карл Бартц
знакомство с одним человеком, которого знал уже семь лет, тогда полковником, а позднее генералом Остером, вторым или третьим лицом в иерархии германской контрразведки (абвер). Летом 1939 года – в апреле, мае, июне, июле – мне, как военному атташе, стало совершенно ясно, что на пороге – война, и я неоднократно об этом докладывал. Так оно и произошло. Первая мобилизация была проведена в августе 1939 года; на основании, как я полагаю, моего доклада мобилизация была проведена вовремя, и в начале сентября генерал Рейндерс объявил мне благодарность за мои донесения…
В пятницу, 3 мая, я сначала вновь получил сообщение от Остера о возможном вторжении в Голландию. Мы совместно приняли решение еще немного выждать, потому что Остер сказал мне: «У тебя и так трудности в Голландии; тебе не верят. Подождем и посмотрим, что будет дальше». Это было во второй половине дня пятницы. В субботу из Гааги пришла телеграмма от министра иностранных дел с сообщением, что Ватикан предупреждает о возможности вторжения в Голландию. Далее в ней запрашивалось, что об этом известно военному атташе. Посланник в ответ радировал, что сообщение Ватикана полностью подтверждается информацией, получаемой военным атташе, и что вторжение запланировано на середину следующей недели…
В четверг после полудня у меня был последний контакт с Остером. Вечером в семь часов я приехал к нему. Я ездил к нему регулярно почти каждый день. При этом он сообщил мне, что на этот раз машина действительно запущена, что приказы о начале вторжения на Западе отданы и что Гитлер выехал на Западный фронт. Но к этому он добавил: «Еще существует вероятность, что операция будет отложена. Так происходило уже трижды. Так что давай немного подождем. В половине десятого – критическая точка отсчета. Если до 9.30 не последует отменяющего приказа, то это уже бесповоротно».
Затем Остер и я поужинали в городе. Конечно же это была в какой-то мере тризна, причем мы прошлись еще раз по всему, что мы успели сделать. Остер вдобавок рассказал мне, что после авантюры с Данией проводилось расследование, поскольку обнаружилась утечка информации. Хотя проводилось расследование, но подозрение пало не на нижеподписавшегося, а на бельгийского военного атташе, поскольку тот был связан с католическими кругами главного командования вермахта. «Итак, – сказал Остер, – мы хорошо перетасовали наши карты. Они до сих пор не догадываются, как в действительности обстоит дело».
Словом, мы поужинали в городе, и в половине десятого вечера я поехал с ним в штаб главного командования вермахта. Я ждал его на улице, прячась в тени, пока минут через 20 Остер не вернулся и не сказал: «Стало быть, мой дорогой друг, это правда. Отменяющего приказа не поступило, эта свинья выехала на Западный фронт, теперь это уже действительно бесповоротно. Надеюсь, после войны мы увидимся…» и проч.
Разговор наш происходил на такой вот ноте, а затем я быстрым шагом направился в нашу дипломатическую миссию, куда предварительно вызвал бельгийского военного атташе. Он уже ждал меня там, и после того, как я поделился с ним информацией, он, в свою очередь,