Иллюзия игры. Елена Михалкова
если она запиралась, отчим с бранью уходил, а один раз уснул на коврике возле ее комнаты. «Наверно, совсем пьяный, – успокаивающе сказала себе Ирка. – Сейчас опять уснет, как тогда».
Но третий удар заставил ее вздрогнуть.
– Открывай! – потребовал отчим, сбросив притворную ласковость. – Открой, дрянь! Я тя вежливости учить буду, пняла? Этикет, типа, пняла? Чего молчишь?
– Я занимаюсь, – громко ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Вот со мной и позанимаешься!
Он добавил что-то еще, и следом на дверь обрушился град пинков и ударов. Ирка с ужасом видела, как пляшет крючок, расшатываясь все сильнее. Наконец после очередного толчка он вылетел из петли, и в комнату ввалился дядя Вова.
Отчим выглядел в точности так, как Ирка и представляла: галстук сбит на сторону, рубашка взмокла, глаза налиты кровью. Он держался волосатыми лапами за дверной проем, покачиваясь вперед-назад.
– Ты что это, Ириша, себе позволяешь? – с тихой угрозой начал он. – А ну иди сюда!
– Дядя Вова, мне уроки надо делать, – с тоской проговорила девочка, отводя взгляд, чтобы не видеть его лица.
– А чего в глаза не смотришь?! На меня смотри, я сказал! А глазки-то бегают, бегают… Врешь, значит, – удовлетворенно заключил отчим. – Не уроки ты делаешь, Ирина, ой не уроки. Говори, чем занимаешься! – внезапно заорал он.
Ирка молчала. «Главное – не спорить, – твердила она себе. – Не спорить. Он сейчас проорется и уснет, как всегда».
– Пороть вас, гаденышей… – мечтательно протянул дядя Вова. – Волю дали, распустили… Совсем зарвалась, забыла, как отца с работы встречают.
– Какой ты мне отец?! – не выдержала Ирка.
– Такой! Какой есть! А если…
Неожиданно отчим осекся и уставился на нее, прищурившись. От его молчания девочке стало не по себе.
– А если не отец… – с другой интонацией проговорил дядя Вова, – так, значит…
Он сделал шаг, другой, и Ирка попятилась назад, уперлась спиной в стол.
– Подойдешь – закричу! – предупредила она.
– А кричать-то зачем? Не, кричать не надо… Мы с тобой все и без криков уладим…
Его бормотание перешло в шепот, и, приблизившись вплотную, он облапил Ирку и прижал к себе, обдав ее перегаром и чем-то кислым, похожим на запах протухших щей.
– Отпусти!
Ирка отчаянно извивалась и брыкалась, но ее держали крепко.
– Ах ты сладкая моя девочка! – Он шептал ей в ухо. – Не хочешь, значит, в папочку поиграть? Давай другие игры придумаем.
Рука его скользнула ей под платье.
– А будешь кричать, я матери расскажу, что ты ко мне первая полезла. Ходишь, попой крутишь, заигрываешь. Слаб человек, поддался искушению… Мать-то пожалей, каково ей придется?
Ирка застыла, прекратив вырываться.
– Вот и умничка, вот и славно, – обрадованно забормотал отчим. – Сарафанчик-то сними, лишний…
Он потянул вверх подол ее платья. В следующую секунду девчонка подалась назад, а затем резко