Секретный фронт. Воспоминания сотрудника политической разведки Третьего рейха. 1938-1945. Вильгельм Хёттль
Бывали моменты, когда он заявлял о своем намерении решительно действовать в интересах немецкого народа, но тут же говорил, что не может стать убийцей своего вождя. Шелленберг пытался втолковать ему, что речь идет не о смерти Гитлера, а об отстранении его от политической власти, но все было напрасно: Гиммлер продолжал пребывать в нерешительности.
Его нерешительность и колебания наиболее отчетливо проявились в апреле 1945 года. Видя, что астрология успеха не имеет, Шелленберг прибег к помощи врачей. Он убедил своего старого друга профессора де Крини, известного психоневролога, сообщить Гиммлеру, что Гитлер страдает болезнью Паркинсона. Диагноз этот подтвердил профессор Бранд, бывший личный врач фюрера. Доктор Штумпфэггер, заменивший Бранда, заявил, что у него также имеются подозрения в отношении этой болезни. Штумпфэггер попросил даже дать ему необходимые лекарства для Гитлера. Тот согласился и выписал соответствующие рецепты и медикаменты в своей клинике. Снадобья, однако, затребованы так и не были.
Последняя встреча Гитлера с Гиммлером состоялась 20 апреля, когда Гиммлер прибыл, чтобы поздравить фюрера с днем рождения. В тот же день у него был долгий разговор с Штумпфэггером, старым приятелем еще со школьных лет. При их разговоре никто не присутствовал, и о чем шла речь, никто не знает. Шелленберг же считал, что Гиммлер попытался убедить того сделать Гитлеру инъекцию. Это предположение никем опровергнуто впоследствии не было. 23 апреля Гиммлер снова был в Берлине с целью инспектирования зенитных батарей, стоявших на прикрытии бункера фюрера. Его появления ожидали в имперской канцелярии, но он туда не пошел. Это весьма показательно, так как связь с городом была нарушена, а он не использовал свое появление в Берлине для личной беседы с фюрером. Но разрыв между ним и Гитлером еще не произошел. А в ночь с 24 на 25 апреля Гиммлер сделал странное заявление графу Бернадотту[42], будто бы Гитлеру осталось жить не более двух-трех дней. На чем базировалось это заявление? Состояние здоровья Гитлера не было еще критическим, да и военное положение не предвещало столь близкого конца.
Шелленберг полагает, что между беседой Гиммлера с Штумпфэггером и его заявлением Бернадотту существует определенная связь, так как Штумпфэггер, по всей видимости, все же дал обещание сделать Гитлеру смертельную инъекцию. После встречи с Бернадоттом Гиммлер долго разговаривал по телефону с Штумпфэггером, находившимся в Берлине. Все это, однако, только предположения, а не доказательства, но проливает определенный свет на теоретическую посылку, что Гиммлер все же думал избавиться от Гитлера путем применения яда. Почему эта идея не была выполнена – поскольку факт самоубийства Гитлера неоспорим, – остается неизвестным, так как все актеры-участники этой зловещей и в то же время жалкой драмы – Гиммлер, де Крини и Штумпфэггер – сами наложили на себя руки.
Глава 4
СОПЕРНИКИ ГЕЙДРИХА
Говоря о Гейдрихе,
42
Бернадотт Висборгский Фольке, граф (1895–1948) – шведский общественный деятель, один из руководителей международного Красного Креста. Родился в Стокгольме. В 1943 г. – вице-президент и в 1946 г. – президент шведского Красного Креста. Накануне краха Третьего рейха Гиммлер пытался использовать его в качестве посредника для прекращения военных действий. На встречах с графом он обсуждал возможность передачи концлагерей под опеку Красного Креста, не оставляя надежды на прямые переговоры с Эйзенхауэром. Эти переговоры, однако, окончились безрезультатно. Граф был убит еврейскими экстремистами в Иерусалиме, когда пытался вести переговоры между евреями и арабами.