Джим Пуговка и Чертова дюжина. Михаэль Энде
друзей, – сказал он еще напоследок, обращаясь к Лукасу и Джиму.
– Да, – согласился Лукас. – Ведь правда приятно, Джим? – спросил он, улыбаясь. Джим кивнул в ответ.
– Это более чем приятно! – воскликнул господин Пиджакер. – Это просто чудесно! Доброй ночи, дамы и господа!
С этими словами он вышел на улицу и направился к своему дому. Почтальон поспешил за ним, но на пороге еще раз обернулся и сказал:
– Мне очень неудобно, что мой корабль наскочил на ваш остров. Завтра утром я непременно принесу свои извинения королю Альфонсу Без Четверти Двенадцатому за причиненное беспокойство.
После этого он побежал догонять господина Пиджакера. Лукас тоже пожелал всем спокойной ночи и пошагал, оставляя за собой целый шлейф дыма, к своей железнодорожной станции, где под навесом рядом с большим толстым Кристи мирно спал малыш Макс.
Скоро во всей Медландии погасли огни. Ее обитатели тихо посапывали в своих постелях, ночной ветер шелестел в кронах деревьев, и где-то рядом глухо шумел морской прибой.
Глава вторая,
в которой Джим изобретает хитроумный безразмерный маяк
На следующее утро небо было все обложено низкими тучами. Джим только что проснулся и тут же вспомнил свой странный сон, который приснился ему этой ночью. Будто он стоит под высоким-превысоким деревом. И дерево это совершенно зачахло, без единого листочка. Даже кора отвалилась, и виден только голый высохший ствол, по которому идут сплошные трещины, как бывает от молний. А на самой верхушке этого высоченного мертвого дерева сидит на ветке невероятно огромная птица. Вся она была какая-то общипанная и вид имела жалкий. Птица не произносила ни звука, только из глаз у нее без остановки катились крупные слезы, размером с футбольный мяч. Джим хотел уже было убежать: он боялся, что когда слезы докапают до него, то получится настоящее наводнение.
Но тут большая птица закричала:
– Джим Пуговка! Не убегай!
Джим, удивленный, остановился и спросил:
– Слушай, птица, а откуда ты меня знаешь?
– Но ты ведь мой друг! – ответила птица.
– Чем же я могу тебе помочь? – совсем уже осмелел Джим.
– Помоги мне слезть с этого мертвого дерева! – ответила птица. – Иначе я погибну здесь. Я так одинока, страшно одинока.
– А разве ты не можешь улететь? – удивился Джим. – Ты ведь все-таки птица.
– Джим, ты совсем не узнаешь меня?! – жалобно воскликнула птица. – Как же я могу летать?
– Знаешь, давай-ка ты перестанешь плакать, – не зная, что делать, сказал Джим, – а то у тебя такие огромные слезы, что я могу в них просто захлебнуться. И тогда я уже никогда не смогу тебе помочь.
– Ах, что ты говоришь, мои слезы не больше твоих, – возразила ему птица. – Посмотри как следует!
Джим действительно присмотрелся получше и, к своему удивлению, обнаружил, что слезы, приближаясь к земле, становились все меньше и меньше. А когда он подставил ладошку, то почти ничего не почувствовал, настолько крошечной