Ларе-и-т’аэ. Элеонора Раткевич
Ехать придется. Но… Боги, как же не хочется! И почему Лерметту вздумалось зажечь беглые огни именно сейчас? Почему не раньше? Или, для разнообразия, не позже? Почему именно осенью, когда в Аффрали начинается череда балов и прочих празднеств?
Орвье вырос не самым умелым воином и уж тем более не дипломатом. Ночью, в предсонных мечтаниях, он созерцал себя и тем, и другим… но в беспощадно сером утреннем тумане ночные грезы делались такими же серыми и тусклыми, а неумолимый рассвет окончательно развеивал их призрачные клочья. Зато в пиршественной зале, зато на охоте или на балу… о, тут Орвье не было равных во всей Аффрали!
Рядом с желчным, подозрительным, сухим в обращении королем Орвье казался средоточием доброжелательности – и люди тянулись к нему. Ему не требовалось завоевывать сердца дворян – они благоволили юному наследнику без малейших усилий с его стороны. Да что там усилий – он и сам не мог бы сказать, как это у него получилось. Зато его величество Аженк понимал происходящее отлично – и одно лишь это понимание утишало его тревогу, когда он думал о будущем сына. «Балбес, любимый своими подданными, имеет побольше шансов усидеть на троне, чем непопулярный умник», – бывало, говаривал Аженк сам себе, глядя, как вспыхивают среди придворных улыбки неподдельной симпатии, когда Орвье гордо выпрямлялся, закладывая левую руку за спину, как того требует четвертая фигура старинного танца рейнот, и кланялся танцующей напротив него даме. Орвье даже не дурак – он всего-навсего дурачок… но при виде него у людей теплеют глаза… он отцарствует свое без помех.
Эти мысли отца, само собой, оставались для Орвье неведомы. Зато во время бала он находился в своей стихии – и уж это он знал преотлично. Пожалуй, он и счастлив-то бывал исключительно осенью, сам не понимая, отчего. Еще с весны он предвкушал нынешний бальный сезон… и на ж тебе! Бросать все только оттого, что у отца так некстати задрался нос выше короны, и ехать – ехать не куда-нибудь, а в Найлисс… туда, где ему неизбежно придется заседать в Совете Королей бок о бок с Лерметтом… и Сейгденом… вот уж рядом с кем Орвье чувствует себя полнейшим ничтожеством. Если перед эттармскими волками Орвье всего-навсего робел – а ты попробуй не сробей перед оборотнем! – то умница Сейгден… и Лерметт – его сверстник Лерметт… ровесник, одногодок – вот что невыносимо! Никогда, никогда, ни в чем Орвье не сровняться с королем Найлисса, с мучительным образом его неисполнимой мечты… сколько же месяцев Орвье придется ежедневно глядеть ему в глаза вместо того, чтобы отплясывать на балах? Променять три месяца счастья – единственные в году! – на три месяца непрерывного унижения…
Принц Орвье не мог бы сказать, кого он сейчас ненавидит больше – отца, равнодушно отсылающего его в унизительную поездку, или Лерметта, засветившего беглые огни. И почему эти двое вздумали терзаться амбициями?
Если бы Орвье сказали, что его ненависть больше всего похожа на сочувственную симпатию – нипочем бы не поверил.
Надо же, какая теплынь выдалась! Созвездие Певца вот уже неделю,