Лекарство от смерти. Сергей Раткевич
руки. Они показались ему отвратительными.
«Неужто я и тогда был такой завистливый?» – с тревогой подумал в нем тот, кто так и остался стариком.
«Эй, я просто хочу эту девушку, а она достанется кому-то другому. Мне просто обидно, вот и все. Что тут такого?» – возразил молодой.
«А ты сам не понимаешь?! – возмутился старик. – Почему ты себя лучше всех считаешь?»
«Вовсе я так не считаю! При чем тут все? Да ты только посмотри на этих! На того… или на вон того? А эта… нашла кому улыбаться! Да чем он лучше меня? Неужто тем, что у него кафтан золотыми нитями расшит?!» – с досадой выпалил молодой.
«А чем он хуже тебя? – возразил старик. – Неужто тем, что у него кафтан золотыми нитями расшит?! У него – да, а у тебя – нет? Что такого плохого ты о нем знаешь? Почему ты его, впервые встретив, сразу мерзавцем считаешь?»
«Да не считаю я никого мерзавцем!»
«А раз не считаешь, тогда почему это она не должна никому достаться, раз ты ей не приглянулся?»
«А может, ей никто не нравится?!»
«Может. Вот только это не твое дело! Это уж она сама решит, кто ей нравится, а кто – нет. Вот ты, например, – не нравишься. И, думается, я знаю – почему».
«Потому что я беден и плохо одет?»
«Нет».
«Потому что слишком молод?»
«Опять нет».
«Некрасив?»
«Девушки хорошо чувствуют, кто есть кто, – вздохнул старик. – Она чувствует твою глупость, твою зависть, твою мелочность… и то, что в глубине души ты считаешь себя лучше других, – тоже».
Молодой вздохнул и ничего не ответил.
«Ешь лучше суп!» – наставительно изрек старик.
«Вот уж не думал, что мне опять придется со всем этим возиться!» – добавил он немного погодя.
«Твое высокомерное смирение она тоже чувствует», – тотчас поддел его молодой.
«Откуда у нищего высокомерие! – фыркнул старик. – Ты меня с собой не путаешь?»
«Это ты все путаешь, – отозвался молодой. – Я сказал не «высокомерие», а «высокомерное смирение».
«Да, это – по моей части, – вздохнул старик. – Похоже, мы с тобой просто кладезь пороков и дурных наклонностей… вот нас девушки и не любят»…
«Признаю, я вел себя недостойно! – доев суп, честно признал юноша. – Но… это не нарочно вышло. Просто меня слишком долго не было…»
«Боюсь, я вел себя не лучше. С тобой – не лучше, – ответно вздохнул старик. – Но у меня тоже есть оправдание. Я слишком долго был. Это страшно портит характер».
– Я вижу, вам отказали, юноша?
Ты заметил его раньше, чем он подошел, ты просто слишком был занят разговором с самим собой, а этот… Он высок, строен, он даже красив, наверное, – не раз и не два поглядела на него бойкая служаночка, но служаночка его не интересует, за нее ведь есть кому заступиться, тогда как за тебя…
Он высок, строен, он даже красив, наверное… его выдают глаза…
Он ловко подсаживается рядом. С той самой ловкостью и непринужденностью, которая шлифуется