Наблюдатель. Валерий Большаков
Боку, порхающую с Давидом. Красивая пара. Виштальский говорил что-то девушке, та смеялась, потом притихла, прижалась к партнеру. А минуту спустя сердце Григи дало сбой – Виолетта завела руку за спину и опустила пятерню Давида куда ниже талии. Виштальский и вторую ладонь вмял в тугую попку. Зикунов резко отвернулся, воззрясь на одинокую ель у фонтана.
– А что у тебя за идея была? – вернул Григу за стол голос Ричарда.
– Да так… – неохотно проговорил Зикунов. – Хотел поменять Давиду задание.
– Во! – восхитился Сидоровс. – Здорово! То есть, как бы прилетает Дава, выходит. А за бортом не Тьет! Здорово. А куда ты его вместо Тьета?
– Да есть там одна планетешка, Маран-им называется, – проговорил Григорий, морщась, – затея уже казалась ему глупой и детской. – Я как-то скачал координаты. Хотел ему еще на практике сюрприз устроить.
– Ну, так чего ты? – сказал Рич с воодушевлением. – Давай, подкинем Даве сейчас! Пускай прогуляется куда не надо. Галактист, перепутавший планеты… Это же прикольно! Расшаркается там – извиняйте, дескать, не туды меня занесло!
Григорий пожал плечами и достал из кармана цилиндрик. Куртка Виштальского висела на стуле: вытащить одно задание и подбросить другое было делом секунды.
Кончилась музыка, и Бока с Давидом вернулись к столу. Шли они не спеша, взявшись за руки.
– Ну ладно, мальчики, – сказала девушка, – мы пошли!
Виштальский подхватил свою куртку, и они пошли. Ричард тихонько хихикнул.
Давид ступал медленно, сдерживая свой широкий шаг, и держал в руке узкую ладошку Виты. Девушка шла рядом, задумчиво склонив голову. Было похоже, что она глубоко погружена в мир собственных мыслей.
Да Виштальского и самого в эти медленно текущие мгновения переполняли думы тяжкие и неспокойные. Как тут Вита одна, без него? Глупый вопрос – девушка не бывает одна, даже если сильно того захочет. А с кем она будет? Дождется Вита его возвращения со звезд? Дождется, если в ее хорошенькую головку придет глупая мысль – угробить три года лучшей своей поры! Клятву верности она не давала, а требовать таковую гнусно. Что ж делать-то, а? Как распрощаться с девушкой так, чтобы по щекам ее не текли эти проклятые слезы, разжижающие самые твердые, самые закаленные мужские сердца? И как ему, балбесу, ответить на самый главный вопрос: любит ли он Виту? Она-то его любит, это ясно, и ей куда легче – перед ней не стоит проблемы «любит—не любит—плюнет—поцелует». А он? Влюбленность у него была, Дава помнил это щемящее чувство. И нежность была. И страсть. А любовь? Замечательно. Тогда для начала неплохо было бы определить понятия. Любовь – это что?
Его размышления перебил голос Виты:
– Ты улетаешь надолго?
– На три года.
– Это почти на всю жизнь.
– Я буду прилетать в отпуск, каждый год. Девушка только вздохнула и крепче сжала его ладонь.
– Знаешь, почему я с тобой вечно ругаюсь? – заговорила она жалобно. – Не потому, что я такая, сварливая и злая. Просто не хочу я, чтобы ты улетал!