Консул. Валерий Большаков
вильнула влево, к большому порту. Укромную бухту разделял каменный мол – к югу от него открывалась военная гавань, к северу – торговая.
Скирон по привычке направил либурну в военную и отшвартовал ее у сухих доков – там, под черепичными крышами покоились триремы со снятыми мачтами. Передних стен у доков не было, а кровлю поддерживали колоннады, разгораживающие помещения для кораблей. Видно было, как под днищами трирем ползают матросы, скребками счищая наросших моллюсков.
Грохнулся трап, и преторианцы сошли на берег.
– Мы скоро! – пообещал Искандер, и Скирон молча кивнул, соглашаясь ждать.
– Ну, что? – бодро спросил Эдик. – Пошли? Заглянем в «око Эллады»?
– Куда-куда заглянем? – удивился Гефестай.
– Это Афины так называют, – нетерпеливо объяснил Тиндарид. – Стыдно признаться, но здесь я не был ни разу.
– Подумаешь! – фыркнул Эдик. – Я, вон, в Антарктиде не был. И ничего, как видишь. Жив пока.
– Так я ж эллин!
– А я – нет. И что?
– Пошли, – сказал Сергий, и подал пример.
Вскоре они вышли на Пирейскую дорогу. Она поднималась вверх, как дорога, вымощенная желтым кирпичом – та, что вела Элли в Изумрудный город. Только под ногами преторианцев желтела глина, а по сторонам темнела кипарисовая роща.
Когда-то с обеих сторон путь к порту защищали Длинные стены, северная и южная, но легионы Суллы разрушили их. И Средостенная Пирейская дорога сократила свое название. Но не продолжительность пути.
– И долго нам идти? – поинтересовался Чанба.
– Если будешь живее ноги переставлять, – ответствовал Тиндарид, – то через час дойдем.
– Ча-ас?! Блин блинский…
– Эдик, это тавтология.
– Надо было тогда коней взять.
– Опомнись, мы же бедные бродячие циркачи! Откуда у нас деньги?
– Вот, блин…
Одолевать подъем и в самом деле пришлось долго. Преторианцев обгоняли верховые легионеры, неторопливо вышагивали земледельцы, погоняющие ослов и мулов.
Гремели и скрипели телеги, выбивая пыль.
Афины постепенно открывались взгляду. Над массой белых домов высились темно-серые скалистые склоны Акрополя. Были хорошо видны прекрасные храмы на вершине, серо-зеленый кустарник у подножия и черно-зеленые кипарисы. За Акрополем поднималась, подобная женской груди, гора Ликабет, покрытая темным густым лесом.
– Ну, наконец-то! – буркнул Чанба, углядев впереди крепостную стену Клеона с распахнутыми Пирейскими воротами. Искандер коварно усмехнулся…
Выйдя на дорогу Койле, преторианцы миновали перекресток и повернули вправо, мимо Одеона, оставляя слева улицу Священных Треножников, углубляясь в кварталы Ареопага. Одноэтажные дома, похожие друг на друга, как близнецы, выходили глухими стенами в переулки и были утомительно однообразны.
– Око Эллады, око Эллады, – ворчал Эдик. – Аул какой-то…
Не слушая его, Сергий спросил Искандера:
– И где нам искать наших китайских друзей?
– «Русский с китайцем – братья навек…» –