Гражданская война в Испании. 1931-1939. Хью Томас
стоявшем между двумя монастырями, в разорившемся городке, где некогда был университет и кафедральный собор, в двадцати милях от Мадрида. Тут, кстати, родился Сервантес и был погребен великий кардинал Хименес де Сиснерос4. Асанья расстался со своими религиозными верованиями в колледже августинцев, расположенном в мрачном монастыре Эскориале, затем получил диплом юриста и продолжил образование в Париже. Поступив на гражданскую службу, он стал старшим чиновником в Регистрационном отделе (испанский эквивалент Сомерсет-Хаус5.
Живя холостяком то в Алькале, то в Мадриде, занимаясь литературной работой, выпуская то переводы, то статьи и обзоры, Асанья вроде бы ничем не отличался от многих других интеллектуальных представителей среднего класса того периода – и не только в Испании. Типичным было и его участие в создании республиканской партии, которую не особенно настойчиво подавлял генерал Примо де Ривера. Тем не менее Асанья выделялся среди своих сторонников. Во-первых, он был некрасив, даже уродлив. Лицо с тяжелой отвисшей челюстью покрывали какие-то пятна. В силу застенчивости Асанья многое держал при себе, в своем творчестве и даже речах он то и дело сбивался на самоанализ и до такой степени избегал общества (особенно женского), что подвергался насмешкам со стороны друзей-интеллектуалов. И все же Асанья сумел стать военным министром, сохраняя при этом одинокую надменность, не изменявшую ему ни при победах, ни при поражениях. Его, в высшей степени уточненного и застенчивого человека, даже обвинили в гомосексуализме6. В Испании подобное извращение довольно редко, и основанием для такого обвинения могла послужить только сбившая с толку секретность поведения Асаньи7. Но отличало его и красноречие. Он неоднократно демонстрировал свои способности в многочисленных выступлениях в «Атенео», мадридском клубе, который еще с начала XIX века считался центром либералов. В результате Асанья обрел знакомства и уважение со стороны других республиканских лидеров. Он стал секретарем «Атенео», а затем возглавил новую республиканскую партию. Военным министром он стал главным образом потому, что никто из либералов, чуравшихся образа мышления военных, не прикладывал усилий, чтобы хоть что-то знать об армии. Асанья же в своих речах сразу же стал провозглашать необходимость для новой республики обретения своего достоинства. «Главное сейчас, – говорил он, – это выжить и выстоять». Поклонник Кромвеля и Вашингтона, Асанья культивировал сверхчеловеческую отрешенность от всего лишнего и интеллектуальную чистоту мышления, которые позволили ему увидеть интереснейшие детали жизни Испании. Поскольку он был совершенно бескорыстен, врагам оставалось лишь осыпать его личными оскорблениями. Правые газеты именовали его не иначе как «Чудовище» из-за некрасивой внешности. В то же время тысячи и тысячи людей считали Асанью «сильным человеком республики». На удивление красноречивый, прекрасный знаток любой темы, о которой шла речь, нерешительный в критические минуты