Кудряшка. Кира Грозная
сказал Сергей Петрович на своём последнем банкете. Он грустно улыбался и вопреки обычной устойчивости к спиртному выглядел захмелевшим.
Мы провожали его на пенсию. Наш добрейший начальник, который, казалось, всё больше терял интерес к службе, словно истратил отпущенные на неё физические и душевные ресурсы, наконец-то написал рапорт об увольнении и ушёл на гражданку, в охранное предприятие. Его место занял энергичный, деловитый, относительно молодой карьерист. Впрочем, у этого нового руководителя обо мне с первого дня было сформировано благоприятное мнение. Ещё бы – такая слава! Меня теперь настолько ценили, что даже задали вопрос: чего в первую очередь не хватает «морально-психологической» службе? Я честно ответила: кадров.
В одних подразделениях уже работали психологи, в других – ещё нет. За последний год мне удалось трудоустроить кое-кого из безработных однокурсников. Теперь же генерал потребовал: психологам быть везде!
Меня назначили ответственной за отбор психологов. Каждый день приходили кандидаты, и я «проводила кастинг», выбирая «лучших из лучших». Впервые у меня образовалась своя команда! Вместе нам чёрт не страшен, думала я. Не говоря уже о всяких Хохряковых…
Однако случилось так, что после блистательного рывка моя карьера, набиравшая высоту, как самолет над лётным полем, вдруг «ткнулась носом в землю». Вскоре выяснилось, что в ближайшем будущем меня ожидают декретный отпуск и бутылочно-пелёночная канитель.
Я была беременна! Гришка, как всегда, оказался прав.
Глава 11
Мучительное взросление
Мы пили чай на моей кухне. Гришка, правда, ещё отхлебнул пару глотков из принесённого с собой пузырька, но больше для приличия. Он знал: меня мутило даже от запаха. Я теперь брюзжала, как взаправдашняя жена, когда Алексей приходил с работы поддатый. Или когда в радиусе нескольких метров от меня появлялся кто-то прокуренный. Моя мама и курящие гости, такие как Гришка, выходили курить на лестницу.
– Гришка, скажи, чем девчонка с ребёнком отличается от бездетной?
Гришка внимательно посмотрел на меня и честно задумался.
Сказать по правде, я ожидала услышать от Гришки какие-нибудь интимные подробности. Однако он произнёс:
– Девчонка с ребенком более эгоистична.
– Как это? – удивилась я.
– Ну, – пояснил Гришка, – когда девчонка бездетная, то она готова ради любимого на всё. Отдаст ему свои деньги, пропишет у себя, будет пирожки печь… А если у неё есть ребёнок, то она уже, вишь, прикидывает: может ли мужчина и её, и сопливого Иван Иваныча прокормить, одеть, защитить. Если не может он этого, то – коленом такого под зад.
Я кивнула: ясно! Для Гришки женщина с ребёнком была каким-то двухголовым сверхтребовательным существом…
А что чувствовала я?
Я никогда не держала на руках младенца. У меня не было ни младших братьев и сестер, ни даже подружек с детьми. Правда, одна девочка из моего дома родила в пятнадцать лет и вышла замуж по справке. Поскольку