Расцвет и закат Сицилийского королевства. Нормандцы в Сицилии. 1130-1194. Джон Норвич
некогда легатских полномочиях; вместе с высшими знаками отличия – митрой и далматиком, посохом и пастырским кольцом, которые король надевал на время важных церемоний, – она давалась самим Богом.
Подобным же образом прямой контроль осуществлялся над вассалами. После десяти лет измен и восстаний они наконец успокоились, но подобное положение вряд ли могло сохраняться в течение неопределенно долгого времени. Законодательная политика Рожера по отношению к ним, и в Ариано и позже, представляет собой любопытную попытку приспособить чисто западный институт к преимущественно византийской политической системе. Для этого прежде всего требовалось установить максимальную дистанцию между королем и вассалами – задача, существенно осложнявшаяся тем, что многие из баронских нормандских родов Апулии обосновались в Италии тогда же или даже раньше, чем Отвили, и не видели причины, почему внук безвестного и небогатого рыцаря из Котентина присваивает право властвовать над ними и еще расширяет свои права до пределов, не доступных никому из западных монархов.
Имелась еще одна проблема, которая так и не была до конца решена, хотя Рожер в последующие годы делал все возможное, чтобы уменьшить ее разрушительные последствия, перераспределяя большинство существующих фьефов. С этого времени его вассалы владели своими землями не на том основании, что их предки захватили или получили их во время завоевания Италии в предыдущем столетии, но дарственной короля и с момента выпуска новой королевской грамоты. Одновременно численность и, соответственно, могущество рыцарского сословия еще более ограничились посредством превращения его в некое подобие закрытой касты. Например, согласно ассизе XIX, никто не может стать рыцарем или сохранить достоинство рыцаря, если он не происходит из семьи рыцаря. Другие распоряжения обязывали феодалов и других властителей – включая церковников, – которые имели власть над горожанами или селянами, обращаться с ними по-человечески и никогда не требовать от них ничего, что выходит за рамки разумного и справедливого.
До того как покинуть Ариано, король объявил о еще одном новшестве – введении единой монеты для всего королевства. Его монеты назывались дукатами и стали прообразами тех золотых и серебряных монет, которые в следующие семь веков служили основным мерилом богатства в большей части мира. Первые образцы, отчеканенные в Бриндизи, кажется, были неважного качества – они содержали «более меди, чем серебра», как ехидно отмечает Фалько[27]; но они служат прекрасной иллюстрацией тех представлений о королевской власти, которых придерживался Рожер. На одной стороне этих монет – типично византийских по форме – изображен король на троне, в короне и при всех византийских императорских регалиях, с державой в одной руке и длинным крестом с двумя перекрестьями в другой. Сзади него, положив руку на крест, стоит его сын, герцог Рожер Апулийский в воинском облачении. Реверс монеты еще более показателен. На
Первые золотые дукаты появились не ранее 1284 г. – в Венеции, где серебряные имели хождение с 1202 г.