Большевики. Причины и последствия переворота 1917 года. Адам Б. Улам
революции идеалистов. Их освобождают от агитаторской и организаторской работы, вследствие чего партия теряет самых энергичных руководителей. Терроризм разрушает революционера как личность, и духовно и физически. Глубоко ошибочно обывательское представление о русском политическом террористе как о жестоком человеке с железной выдержкой и решительностью. Сложный психологический механизм, толкающий нормального человека на акты насилия, гораздо чаще делает его щепетильным в вопросах политической власти. Среди людей, готовых ради убеждений пожертвовать собственной жизнью и жизнью других людей, редко найдется человек, готовый спокойно подписать приказ о казни сотен и тысяч побежденных врагов. Большевики это понимали очень хорошо.[59]
В тот период поворот к терроризму был продиктован неудачами других направлений революционной деятельности. В 1875—1876 годах группы народовольцев объединились в революционную народовольческую организацию «Земля и воля». В скором времени разногласия по вопросу о терроризме привели к расколу организации. Революционная пропаганда среди крестьян становилась все более бессмысленной. Даже самые горячие сторонники «чистого» народничества оказались перед лицом неопровержимых фактов. В то время как в 60-х после указа об освобождении то и дело вспыхивали крестьянские восстания, в начале 70-х бунты пошли на спад, а уже к концу 70-х практически прекратились. Движение «в народ» сошло на нет. Предпринимались попытки проникновения в рабочую среду. Но революционное движение по-прежнему чересчур надеялось на крестьян; пролетариат еще только набирал силу, и народовольцы не возлагали на него слишком больших надежд. Народовольцы начали склоняться к терроризму.
«Начали склоняться» – не слишком подходящее выражение. Революционеров буквально захватила идея терроризма. Хотя впоследствии делались попытки представить террористов решительными и жесткими людьми, совершенно ясно, что причина их склонности к насилию зачастую крылась в душевных конфликтах и нанесенных им обидах. Убийство выражало владевшее ими нетерпение, и истинный революционер не мог позволить себе отступить от первоначальных идеалов. Этот метод борьбы привлекал и тех, кто еще не принял окончательного решения, но не мог оставаться сторонним наблюдателем. Потенциальный или реальный убийца нередко был человеком, который легко «ломался» на допросе и становился полицейским информатором или агентом-провокатором.
«Земля и воля» все больше затягивалась в болото терроризма. Сначала было принято решение прибегать к убийству «в редких случаях», только для уничтожения предателей из собственных рядов и особенно жестоких государственных и полицейских чинов. Такой подход был одобрительно встречен образованными классами. После того как Вера Засулич, совершившая покушение на петербургского градоначальника, отдавшего приказ о телесном наказании политического заключенного, была оправдана, она стала героиней «в глазах просвещенного
Эта точка зрения подтверждается воспоминаниями старого большевика. Февраль 1917 застал его в ссылке в Сибири. Среди ссыльных был известный террорист, революционер-социалист. Несмотря на различие в политических взглядах, ссыльные жили душа в душу. Февральская революция освободила их, и они вернулись в Европейскую Россию. Царская династия должна подвергнуться физическому уничтожению – такова была первая реакция большевика на радостное событие. Нет, ответил террорист, теперь, когда Россия свободна, не должно пролиться ни капли крови, даже угнетателей и эксплуататоров. Вскоре террорист превратился в гуманиста, а его оппонент в сторонника массового террора в отношении «классовых врагов».