Стратегия и тактика в военном искусстве. Генрих Жомини
с армиями врага, но открыты для нападений разъяренных людей. Можно говорить, что насилие, с одной стороны, обязательно приведет к поддержке сил вторжения формированием другой, противоположной стороны, но если рассерженная сторона обладает всеми ресурсами общества, армиями, фортами, арсеналами и если она поддержана подавляющим большинством народа, какая польза будет в поддержке стороны, не имеющей таких средств? Какую услугу оказали сто тысяч вандейцев и сто тысяч федералистов для коалиции в 1793 году?
Но в истории есть лишь один пример подобной борьбы в революции; и он появляется, чтобы ярко продемонстрировать опасность нападения на сильно возбужденную нацию. Однако плохое руководство военными операциями было одной из причин неожиданного результата. Поэтому, прежде чем делать какие-либо определенные выводы из этой войны, нам следует установить, каким был бы результат, если бы после побега Дюмурье вместо захвата и разрушения французских крепостей союзники сообщили бы их комендантам, что они не замышляют ничего дурного для Франции, для ее крепостей или ее доблестных армий, и прошествовали бы в Париж с двумя сотнями тысяч человек. Возможно, они восстановили бы монархию; и опять же, они, может быть, никогда бы не вернулись, отойдя к Рейну. Трудно ответить на такой вопрос, поскольку подобный эксперимент никогда не был проведен и поскольку все зависело бы от того, каким путем пойдет французская нация и армия. Таким образом, из проблемы вытекают два одинаково серьезных решения. Кампания 1793 года дает одно из них; могло ли быть получено другое, сказать трудно. Только эксперимент мог бы установить это.
Военные принципы для таких войн почти такие же, как и для национальных войн, отличаясь, однако, в важном пункте. В национальных войнах страна должна быть оккупирована и покорена, крепости взяты в осаду и разрушены, а армии уничтожены. Что касается войн за убеждения, то тут не так важно покорить страну, здесь должны быть приложены огромные усилия к скорейшему достижению цели, не отвлекаясь на мелочи. Тут постоянно уделяется внимание тому, чтобы избежать любых действий, которые могли бы побудить нацию к борьбе за свою независимость или территориальную целостность.
Война в Испании в 1823 году является примером, который можно было бы привести в пользу такого хода событий против революции, а не за нее. Верно, что условия были несколько отличными, потому что французская армия 1792 года состояла из более солидных формирований, чем армия испанских радикалов. Революционная война сразу стала войной за убеждения, национальной войной и гражданской войной. Между тем, если первая война в Испании в 1808 году была в полной мере национальной войной, то война 1823 года была борьбой партий за убеждения без национального элемента, а отсюда и огромные различия в их результатах.
Более того, экспедиция французских войск герцога Ангулемского в Испанию в 1823 году была проведена успешно. Вместо того чтобы атаковать крепости, он действовал в согласии с вышеупомянутыми принципами.