Военное искусство в Средние века. Чарлз Оман
они подчинялись только своим непосредственным хозяевам и не были связаны дисциплиной римской армии. Тем не менее им была, в сущности, вверена судьба империи, поскольку они составляли наиболее боеспособную часть имперских сил. Со времен Феодосия привлеченные вожди должны были быть заинтересованы в поддержании порядка в римском мире просто хотя бы в силу лояльности осыпаемых титулами и званиями командиров «федератов».
Всего шесть лет спустя после Адрианополя в армии на Востоке уже служило 40 тысяч готских и других германских (далеко не только германских. – Ред.) конников, находившихся под командованием собственных вождей. Коренные войска в глазах римских командующих сразу отошли на второй план, и справедливость их решения была подтверждена несколько лет спустя, когда германские наемники Феодосия принесли ему победу в двух серьезных сражениях, которая сокрушила узурпатора Максима и его сына Виктора. В обоих случаях западная римская пехота, чьи галльские легионы всегда считались лучшими пешими войсками в мире, была в конечном счете растоптана германской кавалерией, выступавшей под штандартами законного императора[8].
Картина состояния имперской армии в западных провинциях, написанная именно в этот период, сохранилась для нас в труде Вегеция, автора, чей трактат был бы еще ценнее, воздержись он от искушения отождествлять организационную структуру своих дней с построениями I века, используя одинаковые слова для совершенно различных вещей. Делая заключения из его изложений, следует помнить, что он часто описывает идеальные военные формы, существующие в его воображении, вместо того чтобы описывать реально существовавшие в его время. Например, легион у него состоит из 6100 воинов, тогда как мы знаем, что в конце IV века это соединение обычно не превышало 1500 человек (обычно 3 – 5 тыс. – Ред.). Его труд посвящен одному из императоров, носивших имя Валентиниан, вероятно Валентиниану II, поскольку (вопреки доводам Гиббона в пользу Валентиниана III) соотношение родов войск и особенности их построения указывают на время, предшествовавшее началу V века.
У Вегеция есть единственное упоминание о времени, когда, можно сказать, прекратилось непрерывное существование старой римской тяжелой пехоты. Как и можно было ожидать, этот период с точностью совпадает со временем аналогичных изменений на Востоке, последовавших за Адрианопольским сражением. Исследователь тактики пишет:
«С основания Рима и до царствия святого Грациана легионеры носили шлем и латы. Но когда прекратилась практика частых смотров и маневров, такое облачение стало казаться тяжелым, и потому воины редко его надевали. Поэтому они попросили у императора разрешения отказаться сначала от своих лат, а потом даже от шлемов и стали выступать против варваров без защитной амуниции. Несмотря на последовавшие с тех пор катастрофы, пехота больше ими не пользовалась... И как теперь римский воин, идя на врага, может рассчитывать на победу, когда у него
В еще более жестоком сражении, когда армия узурпатора Евгения чуть не нанесла поражение Феодосию, мы обнаруживаем, что главной силой Западной империи (всего через семь лет после победы над Максимом) была состоявшая из варваров конница Арбогаста, а не коренные пешие легионы.