Поздняя исповедь. Валерий Горшков
Для того чтобы успешно пройти полугодовой испытательный срок и стать полноправными членами сообщества братков, выросшие и оперившиеся в смутных девяностых отморозки готовы были на любую жестокость.
Во время шумного, с криками, угрозами и мордобоем, визита ко второй паре барыг ребятишки грозно сообщили испуганным терпилам, что они, в натуре, клали болт на их крышу и отныне коммерсанты будут первого числа каждого месяца платить дань только Тихому…
Известие о перчатке вызова, внагляк брошенной ему старым пердуном, застало Александра Петровича в ресторане, прямо в разгар веселого свадебного банкета, на котором в числе прочих тем обсуждался и внезапный отъезд Тихого из храма. Все, кроме брачующегося с троюродной (а не с двоюродной, как ляпнули омоновцы) сестрой Пузыря, были в курсе, что перед спешным отъездом на мобилу Степанычу позвонили и сообщили некое известие, от которого разменявший восьмой десяток годков криминальный дедушка едва не «вышел в астрал». Значит, базарили гости, у Тихого возникли непредвиденные заморочки. Столь стремные, что их решение не могло ждать и его никак нельзя было возложить на преданную старику кодлу Бульдога. А раз так, справедливо заметили «авторитетные люди», дело пахло керосином. Достоверной информации, что же на самом деле произошло, ни у одного из присутствующих не было. Все лишь строили догадки. А особо нетерпеливые, как выяснилось, принялись прямо после венчания в спешном порядке хватать мобильники и связываться со знакомыми пацанами из окружения Степаныча. Те, получив инструкции от Бульдога, хранили гробовое молчание. Напряжение нагнеталось час от часу.
И тут как снег на голову вдруг пришло известие от Новгородского Быка: братки Тихого жестко наехали на коммерсантов Мальцева, а до кучи обстреляли из автомата машину его гражданской жены Вероники! Слава богу, она осталась жива, отделалась лишь психическим шоком. Предчувствуя возможный расклад, Петрович загодя прикрыл слабое место и позаботился, чтобы Веронике изготовили в Германии такой же, как у него, бронированный «шестисотый» «мерс», но до сих пор держал этот факт в тайне. (Впрочем, и об этом факте, как и об обстреле виллы Тихого, уважаемые гости узнали несколько позже…)
А пока, выслушав сбивчивый, состоявший на три четверти из отборного русского мата монолог фиксатого бригадира, Александр Петрович едва не зарычал от злости. Ведь с момента его короткого разговора со стариканом прошло всего несколько часов! А тот, падла, даже словом не обмолвился, не сделал ни одной предъявы, и вдруг такой смачный плевок в лицо!
Что за дерьмо, в натуре?! Он хоть представляет себе, мумия ходячая, пес шелудивый, на кого вздумал лаять и от чьего куска жрать?!
Александр Петрович был мужик не только сильный, морально и физически, но и умный. Одно слово – авторитет. Во время разговора слушал молча и все свои клокочущие эмоции держал в себе, хоть это было очень трудно – так поразила и огорчила его дерзкая выходка старика. Не сказав никому из братвы ни слова,