Мудрый король. Владимир Москалев
на коронацию, хотя всего несколько дней осталось принцу до совершеннолетия. Дорога шла лесом, и будущему монарху вздумалось поохотиться. Запретить бы королю, подумать о том, что сын у него всего один, а охота – занятие совсем не простое и не безопасное для жизни. Но не подумал. И, как на грех, вышло так, что оторвался принц, погнавшись за лисой. Никто и не заметил. Когда опомнились, поздно было. Мотались, кричали, трубили в рога – ни звука в ответ. Как сквозь землю, провалился юный наследник престола. За первой ошибкой другая – бросились искать, да не в той стороне. Компьеньские болота никого не воодушевляли, даже самого Людовика: все знали про это логово змей. Принц тоже. С какой это стати ему вздумалось бы вдруг пожаловать в гости к гадюкам? Так и вышло, что не нашли его ни в этот день, ни на следующий. А на третий их самих нашел гонец, да не один, целых пятеро. И двор, огибая болота, бросился к Компьеньскому замку.
Упав на колени, зарывшись лицом в ладони сына, Людовик заплакал. Нашли-таки наследника… Не зря молился царице Небесной. Вспомнились младенчество, детство, юность Филиппа. Всё сразу вспомнилось. И стал целовать руки сыну, орошая их своими слезами.
Их обступили со всех сторон замковые рыцари, придворные, королева-мать. Трое новых друзей Филиппа стояли поодаль. На них указывал рукой принц и о них говорил сейчас своему отцу. Все они спасали ему жизнь, каждый по-своему.
Выслушав сына, Людовик поманил их рукой. Они подошли.
– Отныне вы – друзья будущего короля. Он просит, чтобы вы не отходили от него ни на шаг. Такова воля нового монарха и моя.
Все трое молча склонили головы. Придворные не сводили с них глаз, стараясь запомнить в лицо. Фавориты будущего короля – вещь не шуточная, тут надо держать ухо востро, следить за своим языком да угождать по мере сил. А еще лучше – сдружиться. Но это позднее.
А Людовик все стоял на коленях и молился. Вспомнил Томаса Бекета, которого негласно приказал убить английский король. И тотчас принял решение совершить паломничество к могиле архиепископа, вымолив у невинно убиенного святого здоровья для горячо любимого сына. Перед отъездом Людовик велел приставить к больному Филиппу своего лекаря, хотя тому, признаться, уже и делать ничего не пришлось. Единственно – ждать и применять то средство, к которому прибегла Бьянка. Отдав такое распоряжение, король спешно тронулся в путь. Часть свиты отправилась с ним. Остальные, наиболее могущественный из которых граф Филипп Эльзасский, правитель Фландрии, – остались в замке.
Граф Фландрский, видимо, на правах родственника королевского дома Капетингов, руководил рыцарским воспитанием юного принца, считался наиболее близким к нему человеком и был всесильным правителем. Хитрый и дальновидный, граф давно уже рассчитал вперед все ходы. Он женился на Изабелле, старшей дочери Рауля де Вермандуа, и породнился, таким образом, с королевским семейством. Еще бы, ведь Рауль был Кузеном Людовика VI. Кроме того, он с 1167 года унаследовал от брата Изабеллы графство Вермандуа, а через год после