Не все переплывут реку. Николай Шмагин
с друзьями, сводил в злачные места – угощал сам, денег с них не брал. Зато уговорил остаться в Москве и устроиться на завод по лимиту.
– А что, поработаете, денег подзаработаете, поживете в общаге, а там видно будет. Захотите, останетесь, захотите, на Север махнете, за туманом и за запахом тайги, – пропел он и заржал. – Хотя, везде хорошо, где нас нет. Меня брательник к себе в пивбар берет, халдеем. Вот там заработки. И ехать никуда не надо. За семь верст киселя хлебать. Ну, уж нет, ищите дураков в другом месте.
В общем, уговорил. Но тут вышел облом. Ивана взяли на завод ЖБК Метростроя, слесарем по оборудованию, предоставили койку в общаге, а вот Николаю отказали.
Оказалось, он был женат. Хотя жена его проживала в Калининграде, где он служил, а муж в Алатыре. – Я уже и забыл про штамп в паспорте, вот невезуха, – сокрушался он.
А женатиков по лимиту не брали: жен привезут, дети пойдут, квартиру потребуют. Одна морока с ними.
– Нет, езжайте по месту жительства, там и работайте, – сказали в отделе кадров Николаю. Но тот не унывал. Попрощавшись с Иваном, и новым другом Мишкой, он поехал, развелся с женой, и укатил-таки не на Север, а на Дальний Восток. Так легла карта. И еще его влекла по жизни мечта, и он не мог ей противиться. Не хотел.
С этих пор разошлись пути-дорожки закадычных друзей. Иван жил и работал в Москве, женился на москвичке, закончил со временем институт, заочно, а Николай поступил матросом в траловый флот, и ходил на СРТ (траулере) по разным морям и океанам, ловил рыбку, большую и маленькую. Иногда приезжал домой, к своей старенькой маме. Тянуло в родные места.
В один из таких приездов они и встретились на вокзале в Канаше.
Иван тоже ехал в Алатырь навестить родных, а Николай возвращался после очередной путины, уставший от болтанки на судне и тяжелой работы, да еще дорога дальняя, особо не разъездишься. «Надо причаливать к дому, пора бросать якорь», – думал он, подходя к зданию вокзала.
Он вошел со стороны перрона в зал ожидания, и сразу же увидел Ивана, сидящего на лавке среди бабок и теток с мешками, баулами, корзинами и чемоданами. Мужики лежали на полу, прикорнув возле своих вещей, между ними бегали разнокалиберные детишки, бродили нищие, зыркая по сторонам в поисках добычи. Шум и гам, грязно и тесно, но все же лучше, чем на улице под пронизывающим ветром.
Иван тоже встрепенулся, увидев нежданно-негаданно, как к нему шел его друг, с которым они не виделись уже много лет. Так сложилась жизнь.
Сказать, что Иван обрадовался, когда увидел друга, значило, ничего не сказать. Его охватил какой-то неиспытанный еще, душевный восторг, катарсис. Даже встать забыл, так и сидел сиднем.
Николай, широко улыбаясь, протянул ему руку для пожатия, и сел рядом, потеснив теток, будто они не виделись пару дней, не более. Он тоже был рад, хотя и скрывал свои чувства. Не любил он щенячьих восторгов, выросли они из коротких штанишек.
Расположившись поудобнее на лавке, они обменялись новостями в своей жизни, тут и пригородный поезд подали на двенадцатый путь, и друзья вместе с другими пассажирами