Инструктор по убийству. Сергей Самаров
значительно чаще.
Знал все это и полковник Самохин. Он просто не мог этого не ведать, поскольку в годы своей службы в спецназе ГРУ занимал более высокую должность, чем я. Но я понял, что серьезность его тона была вызвана моими словами о лейтенанте Холмогорском. Хотя у меня и в мыслях не было принизить заслуги этого офицера. Я и сам совсем недавно с успехом пользовался его умением.
– Я вот что звоню. – Валентин Юрьевич в очередной раз показал свою покладистость, решил не углублять тему, которую посчитал для себя болезненной, и перешел на другую.
– Слушаю вас, товарищ полковник.
– Ты как сейчас, не за рулем, не в дороге? Можешь разговаривать?
– Я еще дома. Только на выход собрался. Говорите. Слушаю вас.
– Завтра ты приступаешь к новой для себя работе.
– Так точно, товарищ полковник. В девять тридцать утра первая группа, в одиннадцать тридцать – вторая.
– Так у тебя две группы будет? Откуда они людей-то наберут?
– Полковник Альтшулер сказал, что сотрудники оперативного отдела заинтересовались такой возможностью. А я сам настоял, чтобы всех разбили на две группы. Мне так легче будет за бойцами следить, оценивать, кто как задание выполняет.
– Я вижу, ты серьезно за дело взялся. – В голосе полковника Самохина прозвучал укор.
– Я, товарищ полковник, к любому делу, порученному мне, отношусь только с полной серьезностью. Иначе просто не умею. Я с детства человек ответственный.
– Да, Виктор Вячеславович. В этом наша с тобой беда. Тебе приходится обучать людей, которые призваны тебя отлавливать. Выходит, что ты готовишь своих потенциальных противников, а делать это ты умеешь только на совесть, хотя их серьезная квалификация представляет опасность для тебя самого. Я понимаю, что и для настоящих врагов тоже, тем не менее это вполне может аукнуться и тебе самому. Ты настоящий профессионал, не способный относиться к делу с прохладцей. Этого я и опасаюсь, хотя в твоих качествах не сомневаюсь нисколько.
– Я отлично понимаю, товарищ полковник, что ко мне будут присматриваться очень даже внимательно. Я теперь буду под боком у этих оперов, и им будет нетрудно заметить что-то, в чем я, как они надеются, проколюсь. Только я-то себя знаю, умею быть в нужные моменты особенно сильно сконцентрированным и промаха не допущу.
– При этом полковнику Альтшулеру рекомендуют взять тебя под особый присмотр еще с одной стороны. Опера ФСБ из команды офицеров, убитых уголовниками, уверены в том, что ты будешь плохо тренировать спецназ. Именно потому, что они тебя думают ловить. Правда, по моим данным, Альтшулер от такого предложения просто отмахнулся. Более того, он даже высказал мысль, что готов тебя привлечь к оперативным мероприятиям. Вот это было бы совсем неплохо, как я соображаю. Конечно, сначала к тебе присмотрятся, и если сочтут достойным, то, я думаю, слова Альтшулера станут вполне реальными. У нас, признаюсь, есть несколько своих людей в ФСБ. Но от оперативной деятельности они весьма даже далеки, технические специалисты.