Подземный художник. Юрий Поляков
названная брюнеткой, оказалась немаленькой.
– Ты хорошо считаешь! – через силу улыбнулся Свирельников.
– Я бухгалтерские курсы окончила, – гордо сообщила девица.
Он поискал глазами свой пиджак и обнаружил его висящим на спинке стула. Догадливая блондинка встала и, покачивая бедрами, отправилась за пиджаком. Михаил Дмитриевич ощутил запоздалую похмельную похоть и сильное сердцебиение. «Проститутка – бактериологическое оружие дьявола!» – вспомнил он любимое выражение доктора Сергея Ивановича и взял себя в руки. Девица, издевательски присев в книксене, подала пиджак. Бумажник явно отощал, из чего Свирельников заключил, что и за ужин тоже пришлось раскошелиться ему.
Ну Вовико, ну жлобиссимо!
Он расплатился. Брюнетка ловко пересчитала деньги, переворачивая и складывая бумажки с бухгалтерской тщательностью. Блондинка тем временем внимательно посмотрела ему в глаза и строго спросила:
– А за вредность?
– За какую еще вредность? – изумился Свирельников.
– За какую? За «анал»…
– За два «анала»! – уточнила брюнетка.
– Я?! – покраснел Михаил Дмитриевич.
– Нет, ты, папуля, даже на «орал» не годился, – по-родственному засмеялась она и обнажила темные кариесные зубы.
При мысли о том, что с этим антисанитарным существом у него что-то было, директор «Сантехуюта» почувствовал тошноту, начинавшуюся от ступней.
– Дружок твой постарался! – уточнила блондинка.
– Боевой папашка! – добавила подруга.
– А где он?
– Уехал. Давно. Сказал, жена ждет.
– Какая жена? Он холостой!
– Значит, наврал! – понимающе усмехнулась блондинка.
– Сколько я должен?
– Сколько не жалко…
Он снова полез в бумажник. Девицы обрадованно схватили деньги и заторопились к дверям.
– Эй, постойте! – окликнул он. – А я? Со мной… Что-нибудь было?
– Ничего серьезного! – весело отозвалась брюнетка.
Напарницы переглянулись, прыснули, как школьницы, сбежавшие с урока, и скрылись.
3
Свирельников посмотрел на часы: 6.49. Он разрешил себе полежать до семи, потом с трудом поднялся и пополз в ванную. Зеркало подтвердило худшие опасения: то, что еще вчера вечером было лицом неплохо сохранившегося сорокапятилетнего мужчины, превратилось в гнусную похмельную рожу. От мятной пасты, выдавленной из маленького гостиничного тюбика, его чуть не стошнило. Отравленный организм принципиально отказывался от гигиенического обновления и возвращения к здоровой жизни. Конечно, выход имелся: заказать бутылку водки с острой закуской, поправиться и залечь в номере, предаваясь медоточивой похмельной медитации. Но именно сегодня делать это было никак нельзя.
Он доплелся до телефона, долго, с тупой дотошностью изучал гостиничный проспект и наконец позвонил в рецепцию, чтобы выяснить, где находится сауна. Через пять минут ему внесли в номер белый махровый халат, тапочки и запечатанную душевую шапочку.