Хитник. Михаил Бабкин
вскоре разветвился и Глеб, заявив, что его дело правое и он всё равно победит, свернул направо – а какая, в сущности, разница, куда идти! Главное, не стоять на месте.
Сколько блуждал Глеб по коридорам, сказать было трудно: часы он принципиально не носил, уверенно считая, что вольным людям эта буржуинская цацка и нафиг не нужна – творческий человек живёт по своим временным законам! Подчиняясь только велениям души и зову желудка.
Кстати, о зове желудка: Глебу опять захотелось есть. Но более всего ему хотелось пить… А лучше всего – выпить! Пивка там, или водочки от стресса… Очень уж нервная работа у охранников, очень. То горшки с золотом, к которому не подступишься, то привидения всякие, то дурацкие лабиринты без указательных знаков, издевательство, честное слово! Но пока не найдётся нужный ориентир, о еде и питье лучше забыть – решил Глеб. Но отчего-то не забывалось…
Ориентир нашёлся внезапно, причём знатный ориентир, можно сказать – радостный. Свернув в очередной коридор, оказавшийся коротким тупиком, Глеб упёрся в железную дверь-решётку. Дверь была заперта на висячий амбарный замок; за решёткой, на высоком стеллаже, располагались самые разнообразные по форме и размерам бутылки. Зелёное стекло заманчиво поблескивало в свете настенных факелов, душевно напоминая собой обстановку винно-водочного магазина: Глеб едва слюной не поперхнулся, представив, какие замечательные напитки находятся перед ним, только руку протяни! Хотя, возможно, это были обычные микстуры от кашля или поноса.
Над дверью висела белая эмалированная табличка с плохо различимой в коридорном сумраке надписью; отступив на шаг, Глеб поднял спринт-шокер повыше и нажал на кнопку. Ярко-голубое свечение дубинки не хуже фонаря высветило чёрные, выполненные готическим шрифтом слова: «Carcer ad spiritum».
– Это по каковски-то написано? – озадачился Глеб, таращась на невразумительную надпись. – Английский, что ли? Ээ… какой-то «каркер», ад и спиритум… бредятина, ей-ей! Нет, чтобы по-русски… всё бы им, медикам-вредителям, над трудовым народом издеваться!… Эге, я понял: спиритум – это ж и впрямь спиртное! То, что надо, – обрадовался парень. – Поди, марочное, коллекционное, не зря же под замком! А то и вообще чистый спирт… Ну и Лепрекон Абрамович, ну и удружил! Молодец, – Глеб выключил спринт-шокер, сунул его за ремень. Потом, вдруг что-то сообразив, с новым интересом глянул на дверь-решётку, на карту, где имелась пиктограмма в виде той решётки, и хлопнул себя по лбу:
– Вот же он, ориентир! Ай да я, ай да каркер спиритум! Сейчас бутылочку прихвачу и на рабочее место, хватит дурака валять, пора и делом заняться. – Глеб прижался к решётке, протянул руку: увы, до заветного стеллажа не хватало всего ничего, сантиметров десять.
– Тю, блин, – в сердцах выругался Глеб, – облом какой! Что же делать-то? Дубинкой, что ль, в какую бутылку потыкать? Нет, упадёт и разобьётся, никакого с того проку… – он закручинился, но ненадолго: когда чего-то очень хочется, даже обезьяна может проявить недюжинную смекалку! Не говоря уже