Лис Улисс и потерянный город. Фред Адра
подтвердил Георгий. – А охотникам за расхитителями разве полагаются татуировки?
– Видите ли, мой друг, – Крот взял суслика под локоть и медленно повел в сторону лифтов. – Однажды, по долгу службы, я был внедрен в банду. Под видом своего, разумеется. Я должен был вывести эту банду на полицию. Чтобы бандиты не догадались, что я засланный, мне и сделали татуировку, как это полагается в преступном мире. Вам кажется, что это карта, но на самом деле это надпись «Не забуду умереть, не жди меня, мама, я вернусь, Люся, поймаю – убью». Просто татуировщик был неопытный и получилось не очень удачно. Не похоже на надпись.
– Да и на татуировку не похоже. Но теперь, когда вы так хорошо все объяснили, мне понятно, что это именно татуировка и именно надпись. Да-да, сейчас припоминаю: если немного сдвинуть линии, действительно выходит «Не забуду умереть, не жди меня, мама, я вернусь, Люся, поймаю – убью».
Кроту показалось, что последние слова суслика прозвучали как-то не очень искренне. Уже не в первый раз археолог подумал, что Георгий вовсе не такой пофигист, каким хочет казаться. Уж не пригрел ли Крот на груди змею? Ядовитого очкового суслика?
Они подошли к лифтам, где толпились служащие, с озабоченными мордами ведущие важные служебные разговоры:
– Столько работы, не продохнуть.
– Я за сегодняшний день, можно сказать, ни разу не присела.
– Всего пять чашек кофе с утра, представляете?
– Когда же наверху наконец поймут, что нельзя нас так эксплуатировать?
– А что делать? Весь город на наших плечах.
– Вот увидите, я уволюсь.
Каждый служащий держал в лапах важную служебную бумажку, чтобы иногда в нее заглядывать, качать головой и произносить: «Ох…», «Ну и дела», «Когда же это кончится?», «Сил моих нет» и «Прямо не знаю».
Открылись дверцы одного из лифтов, и вся толпа, включая Крота и Георгия, в него погрузилась. Лифт начал неохотное движение наверх, и в его лязге и кряхтении слышалось «Ох…», «Ну и дела», «Когда же это кончится?», «Сил моих нет» и «Прямо не знаю».
– Вы по делу? – спросила одна тигрица Крота и Георгия.
Те подавленно кивнули.
– Ох… Сил моих нет, – покачала головой тигрица. – Еще и вы. Прямо не знаю. Вот увидите, я уволюсь.
Енот и суслик пристыженно промолчали.
Наконец лифт добрался до четвертого этажа. Он устало выдохнул и из последних сил раздвинул двери. Крот и Георгий поспешили наружу, боясь, как бы обессиленный трудяга не захлопнул двери, пока они еще внутри.
Их взглядам открылся длинный коридор, полный запертых дверей. Крот и Георгий двинулись вперед в поисках нужного отдела, вчитываясь в таблички: «Отдел трудноустройства», «Отдел по борьбе с бюрократией», «Отдел по борьбе с борьбой с бюрократией», «Отдел по отделам», «Туалет», «Отдел пока не придумано чего»…
– О! – воскликнул Георгий, указывая на табличку «Отдел войны и мира. Без входа не стучать».
– Не стучать так не стучать, – сказал Крот и распахнул дверь. За ней оказалась маленькая комната, в которой были только две электромагнитные арки, а за ними – еще дверь. Возле первой арки сидел на стуле и скучал молодой