Ярик Коврижка и молот Сибора. Александр Изотов
меч и посмотрел в сторону дракона. Огромная голова чудовища, несмотря на доносящийся снизу град ударов копий и мечей, остановилась, глаза уставились прямо на капрала.
Взгляд, который сначала так ужасал, перестал гореть адским огнем, и лучник смотрел прямо в светящиеся зрачки огромного чудовища. Теперь он прочитал в них ужас.
– Так это твой детеныш? Ты его мать. – Иванеш перевел взгляд вниз, – Наверное, это единственный способ выиграть в этой битве! – он снова занес меч.
Дракониха жалобно взревела, дрогнув под ударами воинов, но все так же не шевелилась и смотрела на лучника. Встрепенулся и затрясся амулет-кролик на груди, разрывая рубаху. Чутье на опасность внутри капрала так резко усилилось, что Иванеш снова повернул голову, взглянув в глаза-маяки. Вместо ужаса в глазах драконихи теперь была ласка. Лучник встрепенулся – с такой же заботой на него смотрела когда-то его собственная мама. Сердце сжалось: «Иванюшка, что же делаешь ты, проказник?» – голос его мамы прозвучал в голове. Такой родной голос, так давно не слышимый.
Капрал глянул на детеныша, который притих и косился на человека испуганным взглядом, и понял, что теперь не сможет просто так отнять эту жизнь. И дело не в магии, его собственное чутье подсказывало, что так будет лучше. Лучник поднял колено и встал:
– Иди!
Малыш-дракон тряхнул головой, вскочил на ноги, в последний раз взглянул на свою мать, рыкнул напоследок и умчался в ущелье, исчезнув в темноте. Вслед же ему донесся жалобный вой оседающего под ударами воинов дракона – чудовище опускалось в туман, испуская последние клубы парящего дыхания, чтобы больше никогда не подняться. В какое-то мгновение глаза дракона-матери уставились на Иванеша, из огромной пасти в сторону человека метнулась слабая искорка и ударилась прямо в кролика на груди капрала, заставив его на миг вспыхнуть. Затем голова дракона исчезла в дыму, земля всколыхнулась от грохота падающего тела, и над поляной разнесся победный клич выживших солдат.
* * *
– Так вы победили дракона, пап? – Ярик потряс за руку замолчавшего и задумавшегося отца. Тот встрепенулся:
– А? Да, конечно, победили. Только кому нужна была эта победа? – Иванеш оперся на локоть и сел, повернувшись к Юрию. – Кому нужен был этот героизм?
Дядя хмыкнул, но ничего не сказал. Все знали эту грустную часть истории Рашеммира.
– Вот так, сын, получилось. Представь, в страну уже давно пришла новость о славной победе над Громмадией, столица готовилась встречать армию победителей, которые вот-вот должны вернуться. Вольнодар украсили, все жители и сам король Людвиг вышли встречать, а в город вошла жалкая горсть былого величия. Ведь при осаде Кроммеля мы не потеряли и двадцатой части войска, а в битве с драконом уцелела только двадцатая часть. – Иванеш опять задумался.
Ярик кивнул, будто понимая, о чем речь, но не удержался и спросил:
– Пап, а двадцатая часть, это сколько?
Иванеш и Юрий вместе засмеялись. Дядя