Цитадель. Нэт Прикли
Тончайшая ментальная связь мгновенно прервалась, сознание как бы скомкалось, возвращаясь в черепную коробку, и еще несколько тугих ударов пульса правитель города не мог прийти в себя, понять, где он и что он, но наконец тряхнул головой и отвернулся от окна.
– Пришел Симеон, мой господин, – почтительно склонилась служанка. – Он просил передать, что дело очень спешное.
– Так я и знал, – ответил Найл, вспоминая ощущение опухоли в ауре города. – Пригласи его сюда.
За время борьбы с эпидемией Симеон почернел, сгорбился и ссохся, лицо его покрылось множеством мелких морщинок, кожа рук стала желтой и точно пергаментной, зато в движениях появилась заметная уверенность и живость, порою переходящая в торопливость.
– Привет, Найл, – поздоровался он с порога и тут же развернулся, нервно дергая полы выцветшей туники. – Поехали со мной, ты должен это видеть.
– Что?
– Поехали. Пока не увидишь, не поймешь серьезности проблемы.
Найл смахнул с подоконника нанесенную ветром пыль и закрыл окно.
– Куда мы хоть едем?
– Позволь взять твою коляску, – словно не услышал вопроса Симеон, – мои гужевые валятся с ног.
В принципе главный и единственный медик города предпочитал, как и Найл, ходить пешком. Ездить на людях он считал неприличным. Однако несколько недель эпидемии, во время которой он спал лишь то время, пока его перевозили с места на место, коренным образом изменили мировоззрение Симеона. Теперь он без колебаний накладывал свою трясущуюся руку на все, что только могло помочь ему в защите города от болезней или сберечь силы в достижении этой цели. Он обзавелся новым домом рядом с больницей (выгнав оттуда прежних жильцов), поставил в спальню огромную мягкую кровать (ранее принадлежавшую Коззаку), обзавелся бассейном с подогревом и даже читал только при трех светильниках. А на первый же вопрос вездесущего советника Бродуса категорически отрезал: «Я не собираюсь портить глаза, экономя жалкие капли горючего масла. В один прекрасный день мое зрение может спасти чью-то жизнь».
– Коляска правителя во дворе, – сообщила вынырнувшая из темного коридора Нефтис. – Вы надолго?
Найл пожал плечами, а Симеон просто пробежал мимо. Начальница охраны бросила на повелителя вопросительный взгляд.
– Не волнуйся, – утешил ее Найл, – сражений не предвидится.
– К обеду вернетесь?
– Насколько я знаю Симеона – вряд ли.
Улица дохнула на него жаром. Он в очередной раз поразился терпению пауков. Два стражника-смертоносца высились у крыльца на самом солнцепеке – недвижимы, невозмутимы, непобедимы. Найл осторожно коснулся их мыслей: удивительная смесь смертельной угрозы и абсолютного покоя.
– Ну давай же, давай, – поторопил из коляски Симеон, экономя секунды.
К удивлению Нейла, гужевые побежали не в сторону больницы, а к реке.
– Мне нужны рабы, переболевшие чумой, – без всякого вступления заговорил Симеон. –