А может, это просто мираж… Моя исповедь. Наталия Гулькина
а также слива, крыжовник, малина. Бабуля любила сажать розы, пионы, тюльпаны. Больше всего я ненавидела полоть сорняки у клубники. Каждое утро мне давали таз, чтобы я шла собирать ягоду. Две – в таз, три – в рот. Потом с бидоном на груди я залезала по лестнице на самый верх раскидистых вишневых деревьев и подолгу сидела там, поедая вишню, поклеванную воробьями, так как там она была самая крупная и сладкая. Наше большое окно выходило прямо в этот вишневый сад. Бабушка из комнаты увидит меня и кричит:
– Хватит есть, собирай вишню.
– Да я собираю, это просто плохие, они клеваные.
– Ну, если клеваные, то ешь.
С другой стороны дома у нас был сад, где росли сливы, смородина, малина. Там же стоял сарайчик, в котором у деда хранились грабли, лопаты. Был погреб, где стояли банки с соленьями и вареньями, бочки с огурцами. Бабушка с дедом заготавливали на зиму запасы для всей семьи. Помню, как мы заворачивали в газету каждый зеленый помидор и клали в диван, туда, где обычно держат постельное белье, а у нас там хранились помидорчики и потихоньку дозревали. На Новый год у нас на столе всегда были спелые помидоры.
Бабушка рассказывала – когда моя мама была девчонкой, у них были свои поросята и корова. Мама даже на свинье каталась, настолько большие они вырастали, и было очень жалко, когда подходило время резать скотину. Все плакали, потому что привыкали к животным, и есть их уже не могли: мясо и сало продавали. Со временем от живности отказались, и остались только сады и большущий огород, на котором скучать никому не приходилось…
В общем, все у нас было свое, и в дополнение к этому дед каждую пятницу приносил с работы «заказ», который ему полагался как сотруднику Госплана СССР. Там всегда была баночка красной икры, соленая или копченая рыбка, кусок свежего мяса, палка копченой колбасы или кусок буженины. И если для многих советских людей это было пределом мечтаний, то меня ничего из вышеперечисленных деликатесов не волновало. Меня не могли заставить съесть ничего из этого набора, у меня совсем не было аппетита. Я была жутко худая – кожа да кости. Чего только в меня не пихали, включая гадкий рыбий жир! Родителей очень заботило мое здоровье, и они всегда старались меня накормить. Мне же было хорошо и так – я с утра до вечера носилась по улице: прятки, салки, мяч, бадминтон, скакалки!
Никогда не забуду один случай, как бабушка застукала меня за процессом выливания тарелки борща в форточку. А дело было так: бабуля в очередной раз позвала меня со двора обедать. Накрывала она мне в комнате, так как кухня была общая, а обед был полноценным, как положено: первое, второе и компот. Я никогда не могла съесть первое целиком, и бабушка очень расстраивалась из-за этого. И тогда я решила, что буду выливать суп или щи в окно, под которым у нас росла красная смородина. Так я и стала делать. Вылью первое под куст – тарелка пустая, бабушка счастливая. Несет второе блюдо, я сижу давлюсь… откушу кусочек котлетки и держу во рту. Бабушка посмотрит на меня и говорит: «Ладно, не мучайся, первое съела – уже хорошо, иди гуляй, но вечером как следует поешь». И так бывало не