Божественное стадо. Роман. Сергей Акчурин
лишь относительно знаем мы, Пастухи, вероятно, точно Хозяин, а также ваша звездная Мать, рассказывает о начале начал, когда изначально на плоскости было двенадцать быков и только одна корова. Быки поддерживали, образно говоря, менталитетный порядок плоскости, корова же гуляла под сводом, облагораживая поверхность. И было множество Пастухов, которые по очереди выгуливали эту единственную корову, обогащая ее разными смыслами – что и породило в дальнейшем разнообразие коровьих сущностей, составляющих тысячи направлений. Высокородность коровья, с точки зрения Хозяина, определяется очень просто: удоями молока, а также количеством и качеством Божественного навоза, выработанного коровой за один полный круг великого, безостановочного движения по плоскости. Мы, Пастухи, придерживаемся подобного взгляда, но, с другой стороны, воля Создателя и желание Намерения, бесконечно удаленных от нашего понимания, определили для некоторых особей лучшие условия существования, чем всей остальной скотине. Коровы эти попадают в ранг избранных, число их невелико, пасутся они отдельно от стада, и волей-неволей мы, Пастухи, тоже относим их к родовитым или высокородным особам, хотя они и не особо молочные, да и навоз их не подходит для коз. Впрочем, чтобы говорить об этих коровах – нужно увидеть их, и это произойдет на дальнейших столбах. Анна в прошлом своем, к которому она движется, в сведениях, полученных от Хозяина, числится избранной, и поэтому я просто обязан уделять ей особенное внимание: первое, что придется мне сделать, – это украсить ее венком из цветов, как только они появятся на поверхности. Вы же не завидуйте Анне: избранные лишены многих удовольствий и радостей, которые приносит обыкновенное существование в стаде…
Между тем бык Искандер, насытившись, оторвался от щипания травы, перестал отрыгивать и жевать свою жвачку и одним глазом косился на телок так подозрительно, как будто только и ждал малейшего повода, чтобы сорваться с места и атаковать их. Мало того, к битью себя по бокам хвостом прибавилось еще свистенье ноздрями, явно имеющее один только смысл – готовность к агрессии. Телки стояли не шевелясь, и только Ида вышла немного вперед и промычала длинную фразу. Бык ответил коротким, глухим ревом, воинственно раздул ноздри, длинно и пенно помочился, повел туда-сюда головой с ужасающе черными и кривыми рогами, повернулся к телкам хвостом и, продолжая размахивать им и ударять себя по бокам, как плетью, побрел по поверхности куда-то туда, где его что-то ждало. Вскоре силуэт его скрылся за пределом коровьего видения, и телки потянулись к траве.
Танька-красава обнюхала то самое место, где бык напустил струю, и грустно произнесла:
– Как нежно пахнет Искандером, какой Божественный запах…
Утолив первый световой голод, телки одна за другой вышли к дороге и двинулись по ней ровным порядком, оставляя после себя шлепки и совершенно теперь этого не стесняясь.
К семнадцатому