Бокал сангрии и паэлья. Мария Гарзийо
раз пять. Интересно, кто это, Мигель или Рикардо? «С глаз долой из сердца вон. Обоих» выносит категоричный вердикт судья. Я насухо вытираюсь полотенцем, выхожу из ванной и первым делом вытягиваю шнур из розетки. «Hasta la vista, mi amor» или, как говорят, запрудившие Мальорку немцы: «аллес, финаллес». За оставшееся время надо успеть в волю накупаться и назагораться. Хотя ни того, ни другого мне делать не хочется. Укус медузы красноречиво свидетельствует об опасности водных процедур, а так и не избавившаяся от красноватого оттенка кожа не жаждет солнечных ванн. Мне в голову приходит, что стоит, пожалуй, предупредить мистера Стоуна о моем возвращении и узнать, когда я должна вернуться на работу. Я набираю на мобильном его номер. «Абонент не существует» неожиданно выдает мне служба. Я повторяю попытку три раза, от чего результат не меняется. Как это Камень не существует? Куда он делся за эти шесть дней? Ладно, пойдем другим путем. Я нахожу в записной книжке телефона номер одной из сотрудниц мини-фирмы. Вежливая латышка из tele2 воспроизводит мне ту же разящую безысходностью фразу. Я удивленно таращусь на экран мобильника. Они все не существуют! Мистика прямо какая-то. Что советовал в таких случаях мистер Чопра? Я мысленно проговариваю «руки-реки, ноги-миноги» и повторяю вызов. Психология бессильна. Весь состав фирмы в одночасье перестал существовать. Может, просто нету связи с Латвией? Я пробую дозвониться до мамы. Она отвечает с первого гудка. Я заверяю ее, что у меня все отлично, и сообщаюсь, когда вернусь. Закончив разговор, возвращаюсь к первоначальной задаче. Внутреннее чутье сжимается от нехорошего предчувствия. Я делаю попытку залить его апельсиновым соком. Но сок не успокаивает, а только пробуждает аппетит, и мне приходится покинуть номер и отправиться на поиски съестного. В холле отеля я нос к носу сталкиваюсь с Мигелем. – Светлана, что у тебя с телефоном! Я все утро не могу дозвониться! – восклицает он с наигранным беспокоиством. – Дай-ка догадаюсь, кто, – отступаю я на шаг, стараясь заглушить волнение от этой непредвиденной встречи показным цинизмом, – Взъерошенный волосы, расстегнутый ворот рубашки, закатанные рукава, потертые на коленках джинсы. Ты – Рикардо! Он взирает на меня удивленно. – Конечно, Рикардо, кто же еще! – Ну, еще может быть Мигель. Но для этой роли надо переодеться и зачесать волосы назад. Я бы для большей убедительности добавила усы. Странно, что ты до этого не додумался. – Светлана, что происходит? – хмурится разоблаченный гад. – Ха, вот ты и прокололся, немец переодетый! Рикардо, которого ты сейчас изображаешь игнорирует вспомогательные глаголы. А ты задал вопрос как полагается «what is happening?» Даже носовое «n» учел. – Тебе Венди рассказала? – спрашивает он, заметно помрачнев. Эффектнее было бы, конечно, если бы я сама догадалась. Но отсутствие у меня логического мышления обнаружилось еще при попытке поступить в свое время в Шведский колледж. Потому я пошла на филологический и впоследствии