Нежность ночи. Ярослава Лазарева
интереснейших деталей, я совсем по-другому стала воспринимать их творчество.
Звонок мобильного, раздавшийся утром в воскресенье, вогнал меня в жутчайшее волнение. Дрожащими руками я взяла его со столика. Звонил Коля. В оцепенении я смотрела на телефон, сердце колотилось так, что даже ребра болели, будто оно с силой билось о них. За неделю полной изоляции от внешнего мира я настолько погрузилась в свои фантазии, что морально оказалась не готова выйти в реальность. Мобильный замолчал, и я вздохнула со странным облегчением. Но он тут же зазвонил снова.
– Да, слушаю, – ответила я, стараясь унять волнение.
– Лада, приветик! – весело произнес Коля. – Грег уже вернулся?
При этом вопросе мои глаза тут же увлажнились. Боль усилилась.
– Нет, – глухо проговорила я.
– Я вот почему спрашиваю, – продолжил он, – я выполнил просьбу Ренаты и все разузнал про их прадеда. Но ты-то к этому отношения не имеешь, вот и подумал, что могу все рассказать Грегу, раз Рената отказалась дать свой номер телефона. Как она, кстати?
– Понятия не имею, – ответила я. – С тех пор мы больше не виделись.
– Понятно, – явно погрустнел он. – И мне ни разу не позвонила! Хотя я так надеялся.
– Послушай, Коля, – сказала я, – выброси ее из головы! Не для тебя она, понимаешь?
Он шумно вздохнул. Потом с горечью произнес:
– Ты мне так понравилась, Лада. И я честно тебе об этом сказал, но у тебя Грег! И вот появилась Рената. Девушка такой красоты, что дух захватывает. Ясно, что у меня никаких шансов. У нее наверняка крутые поклонники, куда там бедному оперативнику частного агентства!
– В общем, ты сам все сказал, – торопливо ответила я. – Что ты узнал?
Я задержала дыхание, ладони вспотели, кровь гулко стучала в висках.
– Прадед твоего Грега действительно родился 21 октября 1905 года, проживал в Москве, окончил семилетку, в возрасте четырнадцати лет поступил в школу ФЗУ [5], через три года ее окончил, работал на автозаводе АМО им. Ферреро [6]… А вот дальше начинается непонятное. В возрасте 18 лет был арестован ГПУ. У меня есть доступ к секретным архивам. Сейчас трудно в подробностях выяснить, в чем его обвиняли, но я нашел сведения, что занималось им УСО [7], а именно, пятое отделение.
– Пятое отделение? – потерянно повторила я. – Что это значит?
– Оно специализировалась на борьбе с правыми партиями и антисоветски настроенной интеллигенцией и молодежью. В то время это было очень серьезное обвинение.
– И что с ним стало дальше? – сорвавшимся голосом спросила я.
– Удивительно, но документы его дела утеряны, – сообщил Коля. – Есть лишь весьма странная, на мой взгляд, справка, прикрепленная к делу. На ней стоит пометка «особо секретно». В ней говорится, что он был приговорен к расстрелу, но во время приведения приговора в
ФЗУ – школа фабрично-заводского ученичества. Основной тип профессионально-технической школы в СССР с 20-х по 40-е гг.
АМО им. Ферреро – впоследствии ЗИЛ.
УСО – секретно-оперативное управление.