Стася. Вторая книга из серии «Принцессы». Ольга Кислова
собольим мехом и расшита серебром и бисером морозным узором. В одной руке девушка всё ещё сжимала пакет от сестры, а в другой была муфточка из белоснежного кролика. Сняв с себя головной убор, она поняла, что это – пушистая белоснежная шапочка, украшенная, как и шубка, морозными узорами серебра из бисера. Налюбовавшись всласть своим костюмом, девушка всё же решила оглядеть убогое жилище. Первым, что она увидела до того, как войти в сам дом, были сени. Слева стояло коромысло, пара ведер, наполненных водой, здесь же был небольшой закут в виде чулана. Справа на высоких полках стояли продукты, хотя их было – кот наплакал: десяток яиц, пара кадушек с мукой, картофель, разложенный в дырявые ящики, и ещё несколько ящичков, закрытых крышкой, из-за чего содержимое рассмотреть не удалось.
Перешагнув через высокий порог, Насте пришлось пригнуться, чтобы не удариться о косяк. Первым, что попало в поле зрения, была печь, расположившаяся справа от двери. По диагонали, в левом углу, находился небольшой стол, на котором стояла крынка с молоком и корзинка с хлебом. Возле стола уютно расположились две скамьи. Над всем этим убранством возвышалась полка с одной единственной картиной, изображающей молодого красивого парня, обнажённого по пояс с золотыми курчавыми волосами и голубыми, как чистое небо, глазами; он восседал на коне, держа одной рукой уздечку, а в другой сжимая посох, за ним разливалось яркое солнце. Чуть дальше печи стоял деревянный сундук, сверху которого удобно расположилась вышитая красным орнаментом ткань, что это было, Настя не поняла. Между печью и сундуком стояли кочерга, что-то вроде веника, ухват и какие-то другие приспособления, которые были неведомы современной девушке. За сундуком стояла небольшая лавочка с прикрученной к ней прялкой и рядом что-то вроде разделочного стола. «Видимо, это было место для работы,» – подумалось Насте. Окна были заделаны не стеклом, а какой-то плёнкой, через которую слабо проходил свет, поэтому в избе был полумрак. На стенах висели расшитые полотенца, пол был чистым, но без какой-либо подстилки или коврика. Слева стояли две широких скамьи, убранные, как кровати. Вот и всё, что было в избе новоявленных родителей.
– Доченька, пошли завтракать, – позвала Настю «мама» и засуетилась возле стола. Расставила вырезанные из дерева тарелки и такие же ложки, она подбежала к печи и, взяв ухват, вытащила горшок с кашей. Запах разлился по всему дому и у девушки заурчало в животе.
– Снимай одёжу, – показывая на самодельную вешалку в виде оленьих рогов, только сделанную из дерева, Марья снова засуетилась возле стола, раскладывая горячую кашу по тарелкам.
Стася сняла шубку, повесила её на одно из разветвлений у рогов и снова оглядела себя с ног до головы. Она стояла в голубом сарафане, который был так же расшит замысловатыми узорами, словно их создал сам Мороз, под сарафаном была длинная рубаха белого цвета с серебряной тесьмой. В косу была вплетена серебряная лента.
Целый день приёмная