Над островом чёрный закат. Юрий Колонтаевский
того, чтобы карать или миловать по произволу, а для того, чтобы созидать. Ему вполне хватало власти над тихой стороной жизни – вещественной. Идеологию, законотворчество он оставлял Владетелю, олицетворяющему высшую власть и высшую ответственность. Он согласился с тем, что второе место в государстве исступленных было его потолком, и не желал большего.
Однако бывали времена, когда он мог легко, не прилагая значительных усилий, переместиться на первое место. Особенно настойчиво высшая власть поманила, когда вопреки Закону Владетель увлекся юной плебейкой, похищенной на Континенте в колонии славов. Порабощенный пагубной страстью, он спрятал девчонку от любопытных глаз в своем поместье, наивно полагая, что для окружающих вопиющее преступление останется незамеченным, и на целую весну устранился от дел, переложив на его плечи, как нечто само собой разумеющееся, еще и свою долю забот.
Тогда страна застыла в неустойчивом ожидании перемен. В Сенате, прежде разобщенном на два вечно противоборствующих лагеря, немедленно прекратились распри. Непримиримых врагов объединил отчаянный замысел: во что бы то ни стало изменить жизнь государства. На удивление открыто и смело сенаторы потянулись к трибуне. Наперебой, не опасаясь последствий, в крайней запальчивости принялись твердить о переменах, которых жаждет народ и, конечно же, они сами – вместе с народом. Жажда решительной перестройки государственного механизма сконцентрировалась до состояния, при котором было достаточно небольшого толчка, чтобы перемены осуществились.
Владетеля обвинили в бесцеремонном попрании Закона на виду у всего народа, в пристрастии к сомнительным удовольствиям и, как следствие, в пренебрежении высоким долгом и назначением. В результате единогласно постановили сместить его со всех постов и предать суду. Преемником назвали Координатора – и не только в Сенате, но и на улицах.
В конце концов к нему пришли заводилы. Задыхаясь от возбуждения и страха, его поставили перед выбором. Был задан единственный вопрос: готов ли он сделать решительный шаг? Он думал недолго и, когда напряжение достигло предела, смалодушничал – наотрез отказался. И, как стало понятно позже, выиграл.
Владетелю донесли – уши у него были повсюду. Он понял, что перегнул палку, и пошел на попятный, проявив несвойственную ему гибкость, – освободился от всего, что раздражало народ, и в первую очередь от плебейки, успевшей родить ему сына. Ближайшим рейсом вернул женщину на Континент, мальчишку поручил опальному отцу-диссиденту и, не испытывая ни малейших угрызений совести, отправил в отставку Сенат в полном составе.
Народ, озадаченный столь решительным поворотом, для порядка повозмущался, но, обретя очередные подачки, главным образом в виде щедрых посулов, сник и смирился.
Тогда Координатор решил, что нужно работать и, главное, просто жить. Нужно терпеть, спокойно дожидаться своего часа и довольствоваться тем, что есть. Тогда же он впервые всерьез поверил, что его время еще придет. Оно непременно явится, когда не ждешь и даже