Потомок Одина. Сири Петтерсен
погоде.
Хирка осмотрела пустую комнату. У неё было не так много вещей, и все они поместились бы в большой сундук. Пару вещей придётся оставить. Она перебрала камни, которые отыскала здесь. Большие и маленькие. Некоторые шершавые, другие гладкие, как клюв Куро. Она сгребла их и вышла в гостиную. Отец сидел на своём стуле и размахивал палкой, чтобы дотянуться до люка в крыше и накрепко запереть его.
– Это я не смогу взять с собой, – Хирка положила камни рядом с очагом. Огоньки бешено скакали под тягой из трубы. Отец отложил палку в сторону и вытер руки тряпкой.
– Погреть суп?
Хирка не ответила. Ей показалось, она расслышала какой-то звук. Она посмотрела на люк в потолке, но он не шевелился. Ну вот опять! Стук в дверь. В такую-то погоду? Хирка почувствовала, как у неё на затылке волосы встают дыбом. Что-то не так. Она чуяла это.
Хирка встретилась глазами с папой. Они огляделись по сторонам и подумали об одном и том же. Их жизнь была упакована в сундуки и мешки. Кругом голые стены. Делать нечего. Любой идиот, который войдёт сюда, поймёт, что они собираются уехать. Хирка схватилась за мешки, чтобы перетащить их в свою комнату, но отец остановил её.
– Погоди, Хирка, – стук в дверь становился всё громче. Отец бросил взгляд на длинный сундук, который они использовали в качестве скамьи. Там лежали вещи, которыми они пользовались редко. Например, его меч. Мысли Хирки понеслись вскачь. Смогут ли они выбраться через окно в спальне? Нет. Ставни заперты снаружи из-за непогоды. Люк в потолке? Она, может, и справится, а вот отец…
Она положила руку на рукоятку ножа, не понимая, чего именно боится.
Снаружи раздался женский голос. Отец подъехал к двери и распахнул её. В дом вместе с воем ветра и дождём проник одетый в коричневое имлинг. Отец закрыл дверь, и в комнате вновь стало тихо. Гость стянул капюшон с головы. Хирка знала, что должна расслабиться, увидев Рамойю, но тело её не слушалось.
Рамойя сделала пару шагов вперёд и смахнула с лица косички цвета воронова крыла. Её плащ промок насквозь и прилип к плечам. Куро уселся на дверной косяк и каркнул. Рамойя улыбнулась и склонила голову перед птицей, прежде чем обратиться к отцу или Хирке.
– Пока стояла на улице, думала, что моё время подошло к концу, – сказала она. Отец рассмеялся, хотя смеяться было особенно не над чем. Рамойя заметила сундуки, мешки и пустые полки. На мгновение она закрыла глаза, как будто собиралась с мыслями, а потом повернулась к отцу.
– Не знаю, куда вы собрались, Торральд, – сказала она, – да меня это и не касается, – говорила она медленно и отчётливо. У Хирки появилось ощущение, что она использует шифр, пытается сказать что-то, не произнося это вслух. – Но одно вы должны знать. Если ваша цель – пропустить Ритуал, то до ушей Совета уже дошла весть об этом.
Отец сощурился и скептически посмотрел на Рамойю. Хирка почувствовала, как похолодела с ног до головы. Она сделала несколько шагов назад и осталась стоять в тени. Рамойя взглянула на неё и беспощадно продолжала:
– Если вы надеялись уехать незаметно, то уже поздно.
Рука отца крепче сжала подлокотник