Миракль рядового дня. Святослав Логинов
напасть, ударить, убить. И это люди эпохи раннего Возрождения, так во всяком случае, объявили растерявшиеся средства массовой информации! Инна перебирала то немногое, что она помнила об этой эпохе. Рыцарские романы, суды любви, расцвет готики. Красивые люди, благородные мысли и поступки. А она видела грязь и завшивевших калек. И знала, что Таточка далеко и она тоже брошена в этот водоворот, на неё замахиваются, угрожая, страшные, непредставимо чужие люди…
Инна гнала машину от города к Хвойному Бору мимо знакомых полей. Поля остались почти такими же, как прежде, лишь в одном месте неподалёку от дороги выросла группа вымазанных глиной развалюх. И вот там, на фоне глинобитной стены Инна заметила фигуру девочки.
– Тата!
Визгнув колёсами по дорожному покрытию, машина остановилась. Инна заторопилась к хутору. Она уже видела, что ошиблась, приняв на скорости чужую девочку за свою дочь. Возраст, конечно, одинаковый, и косичка похожа, а так, сразу заметно, что девчушка из другого мира. Разве стала бы Тата носить такую хламидку… Но всё же, Инна подошла, чтобы удостовериться наверняка. Девочка настороженно следила за ней.
Инна улыбнулась.
– Ну, здравствуй, – сказала она, – что букой смотришь? Не бойся, я тебя не съем…
Инна понимала, что девочка не слышит её, но уйти, оставив ребёнка испуганным, не могла. Иначе, какой она к чёрту врач? Поэтому она продолжала говорить, ориентируясь больше на жесты, выражение глаз, чем на бесполезные слова и интонации.
– Что же мне тебе подарить? Подарка ты взять не сумеешь, значит, его для тебя как бы и нет.
Инна порылась в сумочке, нашла блокнот и карандаш, быстро нарисовала на чистой странице большого улыбающегося кота. Страха в глазах у девочки уже не было, она завороженно следила за движениями грифеля. Потом протянула руку и, ткнув пальцем сквозь блокнот, произнесла что-то.
– Правильно, это киса, – согласилась Инна. – Знаешь что, давай сделаем так: я оставлю тебе рисунок, пусть он лежит здесь, а ты, когда захочешь, будешь приходить и смотреть…
Инна вырвала из блокнота лист, положила его на землю, прижала камешками так, чтобы его не унесло ветром. А подняв голову увидала в нескольких шагах перед собой четверых клоунски разодетых людей. Трико из разноцветных лоскутов, пёстрые куртки с разрезанными рукавами, собранными бантами – не хватало лишь трёхрогих колпаков с бубенчиками. Зато немытые руки крепко сжимали древки страшных полукопий-полутопоров.
«Ландскнехты – вот это кто», – вспомнила Инна.
Один из ландскнехтов, судя по пышности наряда – главный, произнёс какую-то тираду, указывая на Инну. Девочка слушала, прижавшись к стене, потом бросилась бежать.
Ещё бы не испугаться таких монстров! – Инна выпрямилась.
– Зачем ребёнка пугаете? – сердито сказала она.
Солдаты уже бежали на неё, и один резко и без размаха ткнул концом алебарды ей прямо в лицо. Инна отшатнулась. Отшарканное камнем лезвие прошло