Подкова на удачу. Новый отсчёт. Лилия Сурина
подталкивая к берегу. Он кричал так, что мы услышали его, иначе проехали бы дальше, к тому месту, где тебя ранили.
Тим замолчал, потом подошел к окну. Он будто давал мне время обдумать услышанное, представить свое бездыханное тело. Действительно жутко, аж мороз по коже.
– Искусственное дыхание было сложно делать, при каждом нажатии на твою грудь из раны лилась кровь. Я понял, что раз кровь еще не остановилась, мы можем спасти тебя. Тут и твой брат подоспел. Я стал брать у него кровь и вливать ее тебе, надеясь, что у вас одна группа крови. Михалыч делал искусственное дыхание, Павлушка помогал ему. Мы уже не надеялись… но вдруг ты стала кашлять, задышала… мы даже не заметили, что у тебя сломана нога. Когда я нес тебя к машине, ты открыла глаза и прошептала, что не успела вытащить ногу из стремени. Снова. В районной больнице тебе сделали первую операцию, с плохим наркозом и не очень хорошими специалистами, но деваться некуда, – Тим повернулся ко мне, все так же стоя у окна. Он был в белом халате, настоящий доктор. Я смотрела на него ожидая продолжения, понимая каково ему пришлось. – После, мы тебя на вертолете привезли в Екатеринбург, в эту клинику. Еще две операции. Нога и тазобедренный сустав. Небольшой ушиб сердца, да и твой мозг немного пострадал, находясь какое-то время без кислорода, чтобы избежать проблем тебя поместили в искусственную кому, напичкав сильными препаратами. Еще стала развиваться инфекция от речной воды, которой ты достаточно наглоталась. Понадобились антибиотики, лечить пневмонию. Ладно я тебя немного лечил тогда, в Катере. Ты пять дней была в коме. Ты лежала бледная и холодная, словно мертвая, а я каждую минуту проверял твое дыхание. Мне казалось, что его нет… На шестой день тебя стали выводить из комы, а ты не захотела бороться за жизнь. А теперь представь сколько свалилось на плод в твоем чреве – он умирал вместе с тобой в реке, кислородное голодание, наркоз несколько раз подряд и сильнейшие лекарственные препараты, пневмония, которая смертельно опасна для него… а сам плод не более двух миллиметров, который всего пару дней назад имплантировался в твоей матке и у которого именно сейчас закладываются все жизненно важные органы. Это не ребенок Ева, это только мизерное плодное яйцо, его даже на узи не могут разглядеть. Если ты собираешься вынашивать его, то знай, что возможно он никогда не сможет сидеть, ходить, самостоятельно дышать и даже узнавать тебя не будет. Как тебе?
– Ты жесток! Но мне все равно…
– Я жесток?! Я просто тебе все объяснил, как врач. Как человек, кото-рый любит тебя до безумия, я могу сказать, что мне так горько… ты даже не представляешь, как… но нужно решиться на эту процедуру, пока мало времени прошло, – Тим приложил мою руку к своей щеке, поцеловал ее. – Ну пожалуйста, родная… у нас еще будут дети, вот только поправишься и… у нас все будет хорошо…
– Если ты меня еще любишь, то прошу тебя, не мешай мне. Я не хочу потерять малыша, помоги мне Тимоша! – я плакала, уже совсем не сдерживаясь, а он смотрел на меня с болью в глазах, понимая, что спорить со мной бесполезно.
– Ладно…