Смотрители. Владимир Леонидович Шорохов
усовершенствовать процесс обмена данными между анализатором и конкретной моделью, чтобы получался характер, индивидуальность. Но это получалось искусственно, неестественный процесс, не так как у человека или иного разумного вида существа.
– Они тупы как пробки, – порой жаловалась она Нии, разводя руки в стороны, – я не могу заставить их думать. Они могут анализировать прошлое, но не в состоянии осознать то, чего нет, у них нет абстрактного мышления.
– Это удел разума, – успокаивала ее Ния.
– Да знаю.
– Ты многого добилась. Помнишь, на прошлой неделе подколола меня? – И Ния засмеялась.
Да, Ева представила своего знакомого профессора. Старичок, спортивная осанка. Ева сбежала по делам, оставив его с ней, и та вынуждена была с ним более часа рассуждать о том, что технологии землян находятся в тупиковом направлении. Ния даже чуть было не разозлилась на него, когда этот профессор гнул свою линию, выкладывая факты на каждое опровержение Нии, а после вечером Ния узнала, что это была новая модель очередного шедевра Евы. Вот тогда она и разозлилась, что ее разыграли, но это того стоило, поскольку весь разговор был целым экспериментом.
– Идем, я тебе кое-что покажу, – сказала Ева и, схватив ее за руку, повела по своим длинным коридорам.
– Что это? – удивленно спросила Ния, рассматривая удивительную статую.
Серый камень с голубоватым оттенком. Матовая поверхность давала возможность рассмотреть каждую складку на теле, на его каменной одежде. Взгляд застыл и был устремлен куда-то в сторону. Лицо чуть улыбалось, припухшие, негроидные губы, толстые надбровные дуги и мускулистые руки, что держали копье. Это был мужчина-ангел с крыльями, опущенными к земле. Он замер в раздумьях. Ния несколько раз обошла статую. Она видела много скульптур, но не до такой точности в передаче фактуры, что даже на одежде были виден рисунок ткани, как ложились стяжки.
– Потрясающе, – сказала она и притронулась к камню, тот был прохладным. Так, как и полагалось быть камню, – как ты это сделала? Дубликатор распечатала? А?
– Красивый? – спросила Ева и сама прикоснулась к статуе, – он мне самой нравится.
– Нравится? – Ева обычно старалась обходить стороной темы относительно того, что ей может нравиться в мужчинах. Ведь она сама не была в прямом смысле живой, а значит не должна была обращать как женщина внимание на мужчин как на элемент противоположного пола.
– Да, мне он нравится. Удивлена?
– Э… нет, пора бы, – уж как-то тяжело вздохнула Ния, будто ее девочка выйдет замуж и упорхнет из родительского гнездышка.
– Он для тебя, – немного с сожалением ответила Ева.
– Для меня
– Ага, он твой защитник, страж.
– Страж? – Ния совсем растерялась, – как амулет?
– Нет, что ты. Он твой страж, твоя тень, – Ева захлопала в ладошки, – что это? – и она пошлепала ладошкой по камню.
– Статуя, – как в школе ответила